Когда человек о себе пишет одновременно плохо писать о себе,не вижу причин.заниматься самовосхвалением,не комильфо и скромность украшает лишь тех,кого больше нечем украсить. это как?
Когда я обнаружил, что залезаю на диван, не обращая внимание на то, как именно я это делаю - то есть вот захотел залезть и опа - уже там, я почувствовал счастье. Еще остались два укола витаминов, завтра и послезавтра. И слава Tanuki, вправившему мне все на место.
Эта синхронность, которую никак не объяснить тем, что есть, что названо и признано. Возвращение туда, откуда ушел - вернее, куда не попал, к двери, которая не открылась. Изучение обстоятельств времени и места и образа действия... Подсчет, каких ключей не хватило - понимание, что простым собиранием ключей... простым предложением собирать ключи... В общем, если кто-нибудь тебе скажет, что вот как сейчас - ты не подходишь, а вот плюс это и это и минус то, так будет самый пик, так вот этого говорящего - гони в шею вообще. Кроме всего прочего еще и потому, что никто, никто не знает, какой он будет, этот самый пик, и как оно вообще, и что получится, если плюс и минус, то и это... И невозможно обещать. Поэтому тот, кто говорит: плюс то и минус это - и я тебя беру! - заведомо врет.
Жестоко врет. И по отношению к самому себе - не менее жестоко.
Встал и сделал комплекс растяжек с Джейми. Сверху все более-менее, но ниже пояса какой-то неиллюзорный феерический и хрустальный звездец. Ну и вчера-позавчера крутил шеей по-розенски. И возвращаюсь к своему плану, который придумал незадолго до четвергового прострела: Хочу вернуть себя к регулярным занятиям с Джейми. Ищу подходящую новую мотивацию (старые мотивации не работают, закон природы). Подумал, что гуртом и батьку бить проще. Может быть, есть желающие составить мне компанию? Философия: 1. Это не обязательно должен быть Джейми. Хоть всего одно-единственное упражнение: для шеи, для головы, для кистей рук или для стоп... Для лица, наконец! Думаю, это могут быть любые регулярные занятия, главное - ежедневная небольшая практика. 2. Это должно быть необременительно. Самая легкая нагрузка, пока тело само не попросит еще. Не попросит - его дело, значит, и не надо ничего добавлять. 2. Срывов не бывает. Не сделал сегодня - просто сделай завтра. Пропустил неделю? Возобнови прямо сейчас. Все кричат: ура, а мы соскучились! Ну или молча улыбаются. 4. Оставить компанию можно в любой момент, по любой причине, только желательно помахать рукой на прощание. Но и это не обязательно, в конце концов, отсутствие само по себе станет очевидным со временем. 5. Ви а зе чемпионс по-любому.
Ну так вот. Отдельное сообщество под это дело я устраивать не хочу, но каждое утро постараюсь вешать пост со своим отчетом: сделал, сколько и чего. В комментариях в течение всего дня можно делиться своими подвигами и планами, можно вздыхать и жаловаться на жизнь,можно завидовать, спрашивать что угодно и всячески поддерживать.
Так что я складываю пальцы в кулак, оттопыриваю кверху большой палец и завожу детсадовскую скликалку: собирайся народ, кто физкультуриться идет!
...или как в него не попадать, а если попал - как выбираться. Предыдущий пост - по этому же тегу. Начало в следующую среду, 30 мая. Учитывая опыт предыдущей группы - количество участников ограничено, в ТБ будут внесены дополнения и добавлены разъяснения к методам самоподдержки. Три дня, 300 рублей, семь человек (записываться можно в комментариях к этому посту).
Давно у меня не было так много и таких разных и таких прекрасных планов на вторую половину недели - и все они бац и обломались в один момент. Но я этого еще не представлял себе, ну то есть сразу в полном объеме, и поэтому переживание облома растянулось с утра четверга до вечера субботы. Сегодня я, наверное, уже смог бы выйти из дома - только уже некуда и не с кем.
Интересно. Нога вернулась в состояние как два года назад. Удастся ли ее оттуда вытащить?
Отец пробирался к лестнице, и по тому, как звучали его шаги, Стефан понял, как отчаянно он старается не наступить на скрипучие половицы. маленький кусочек, чрнвк, но все-таки лучше, чем ничего, надо же с чего-то начинатьМать прошла бы, не задумываясь, не задев ни одной ловушки, и, скорее всего, сын даже не услышал бы шелеста ее сари. Отец старательно отмерял шаги, выбирая, куда поставить ногу, и Стефан буквально видел его: с озабоченным лицом, нахмуренными бровями, прикушенным ртом. Впрочем, справедливость требовала отметить, что разбудить бы это никого не разбудило. Стефану не давало уснуть другое. Иногда он спрашивал себя: не может ли быть так, что он тайно болен какой-нибудь болезнью, которая замедляет физическое развитие? Не скрывают ли от него этот факт любящие родители? Слишком просто и привычно было ему чувствовать себя старше Миста, несмотря на его рост, заметные усы и запах молодого самца. По крайней мере, зародись у него самого такие подозрения, какими поделился с ним якобы старший брат, Стефан ни за что не вывалил бы их на голову младшему. Ни за что. - Па... Отец, поглощенный борьбой с половицами, не расслышал. Что, с точки зрения Стефана, являлось доказательством его совершенной и абсолютной невиновности. Человек, мучимый совестью - а невозможно избежать этих мук, нарушая верность в браке, - просто обязан быть нервически дерганым и чутким. Непонятно только, зачем устраивать себе такие передряги. - Па, - позвал Стефан чуть громче. Но отец уже достиг лестницы и с облегчением затопал по ступенькам. Вдогонку ему раздалось сердитое шипение, от самой двери - Стефан все-таки услышал ее, и, уже зная, смог расслышать и невесомый шелест ее одежды. И по тому, как зазвучали их приглушенные голоса, он убедился, что в мире все по-прежнему, все крепко, неизменно и правильно, и единственная тайна, которая подтачивает благополучие родного дома... Нет, таких тайн - две. Одна из них принадлежит только отцу - и Стефан будет молиться всем знакомым богам, чтобы она оставалась нераскрытой. А другая тайна касается самого Стефана, его возраста и здоровья, теперь он был в этом более чем уверен... Но раз родителям так спокойнее, он и впредь будет делать вид, что не догадывается. Хотя найти подходящее описание болезни труда не составит, и, наверное, он справится - и с поиском, и с переживанием знания о скорой смерти. Стефан повернулся на бок, натянул одеяло на голову и стал вспоминать стадии принятия смертельного диагноза. На третьем загнутом пальце он сбился, начал с начала и через минуту уже пробирался наощупь в темноте заброшенной шахты... ...Обеими руками касаясь стен, и вдруг теряю их, и уже не надо, потому что впереди - свет: мягкий, колеблющийся свет от серебисто-белой сияющей белой лошади, она оглядывается на меня, округло изгибая плавную шею, и вскидывает голову, и идет пррочь от меня, я знаю, чтобы я шел за ней, и я иду за ней по колено в воде, и она идет в воде, и вода отражает ее сияние, и ее шаги разбивают сияющую гладь воды, и волны сияют, разбиваясь о мои колени, и она идет, сияет, а я иду за ней, и мне действительно больше ничего не нужно в этой сырой тьме, где каждая капля влаги отражает ее сияние, и мы идем... Я иду за ней, и мне хорошо. И мне хорошо. Сквозь нее проступает и сквозь нее мне навстречу проходит темный, медлительный зверь, и за ним еще два, и третий чуть поодаль, и они смотрят на меня светящимися желтыми глазами, медленно приближаясь ко мне. С первого же проступившего волоска, с первого мерцания их глаз я знаю: умереть! Умереть, пока они не коснулись меня. Проснуться и умереть. Но у меня не выходит ни то, ни другое, а они приближаются. Очень медленно. Так медленно, что я успеваю набрать в грудь воздух и закричать. Кричу, кричу и кричу, а они продвигаются сквозь мой сон, ближе и ближе, в непроницаемой тишине.
Тревор остановился перед лестницей. - Запугала меня! - Сейчас они уже спят крепко, давай, и нам пора, завтра рано вставать, - Ким спрятала зевок в смуглой ладони. - Уже сегодня. Зато пятница. - Опять тебя до ночи не дождешься... - Ну... - Поднимайся, - она шутливо подтолкнула его к лестнице. - Только тихо. - Я теперь боюсь уже и думать, как там пройти. - Вот именно, много думаешь - много боишься. Не думай. Иди за мной. Руку! Тревор сплел с ней пальцы - они поднялись почти бегом, и в самом деле, шума было гораздо меньше. - И так каждый раз, - посетовал он. - И все равно не могу поверить. - Тссс. Они прислушались. Из комнаты Стефана не доносилось ни звука, Мист сопел во сне. - Я займусь его носом, - деловито кивнула Ким, и они ушли, стараясь не слишком громко зевать.
Вы понимаете... гештальт или Розен... Я на самом деле просто буду учиться делать то же самое, но еще и другим способом. И это то, что я хочу делать. То, чем я хочу заниматься. Так или иначе. Так или иначе.
По всей видимости, я сегодня лежу еще прочнее, чем вчера. Вчера хоть по квартире передвигался беспрепятственно. Сегодня и лежать не очень-то прет. Как мне это не нравится.
Врач "скорой" вчера обещала прислать участкового. И пришла ко мне сегодня она! Серьезная такая, ух. Уколов навыписывала. Мовалис и мильграмм мильгамма! И я написал это, а? Мильгамма, а не эксперимент Милгрэма и не огнестрельный трахтомет того же имени. Вот. Послушала легкие, сердце, померяла давление. Все на месте, ведут себя хорошо. Как приятно.