Отец пробирался к лестнице, и по тому, как звучали его шаги, Стефан понял, как отчаянно он старается не наступить на скрипучие половицы.
маленький кусочек, чрнвк, но все-таки лучше, чем ничего, надо же с чего-то начинатьМать прошла бы, не задумываясь, не задев ни одной ловушки, и, скорее всего, сын даже не услышал бы шелеста ее сари. Отец старательно отмерял шаги, выбирая, куда поставить ногу, и Стефан буквально видел его: с озабоченным лицом, нахмуренными бровями, прикушенным ртом. Впрочем, справедливость требовала отметить, что разбудить бы это никого не разбудило. Стефану не давало уснуть другое.
Иногда он спрашивал себя: не может ли быть так, что он тайно болен какой-нибудь болезнью, которая замедляет физическое развитие? Не скрывают ли от него этот факт любящие родители? Слишком просто и привычно было ему чувствовать себя старше Миста, несмотря на его рост, заметные усы и запах молодого самца. По крайней мере, зародись у него самого такие подозрения, какими поделился с ним якобы старший брат, Стефан ни за что не вывалил бы их на голову младшему. Ни за что.
- Па...
Отец, поглощенный борьбой с половицами, не расслышал. Что, с точки зрения Стефана, являлось доказательством его совершенной и абсолютной невиновности. Человек, мучимый совестью - а невозможно избежать этих мук, нарушая верность в браке, - просто обязан быть нервически дерганым и чутким. Непонятно только, зачем устраивать себе такие передряги.
- Па, - позвал Стефан чуть громче.
Но отец уже достиг лестницы и с облегчением затопал по ступенькам. Вдогонку ему раздалось сердитое шипение, от самой двери - Стефан все-таки услышал ее, и, уже зная, смог расслышать и невесомый шелест ее одежды. И по тому, как зазвучали их приглушенные голоса, он убедился, что в мире все по-прежнему, все крепко, неизменно и правильно, и единственная тайна, которая подтачивает благополучие родного дома... Нет, таких тайн - две. Одна из них принадлежит только отцу - и Стефан будет молиться всем знакомым богам, чтобы она оставалась нераскрытой. А другая тайна касается самого Стефана, его возраста и здоровья, теперь он был в этом более чем уверен... Но раз родителям так спокойнее, он и впредь будет делать вид, что не догадывается. Хотя найти подходящее описание болезни труда не составит, и, наверное, он справится - и с поиском, и с переживанием знания о скорой смерти. Стефан повернулся на бок, натянул одеяло на голову и стал вспоминать стадии принятия смертельного диагноза. На третьем загнутом пальце он сбился, начал с начала и через минуту уже пробирался наощупь в темноте заброшенной шахты...
...Обеими руками касаясь стен, и вдруг теряю их, и уже не надо, потому что впереди - свет: мягкий, колеблющийся свет от серебисто-белой сияющей белой лошади, она оглядывается на меня, округло изгибая плавную шею, и вскидывает голову, и идет пррочь от меня, я знаю, чтобы я шел за ней, и я иду за ней по колено в воде, и она идет в воде, и вода отражает ее сияние, и ее шаги разбивают сияющую гладь воды, и волны сияют, разбиваясь о мои колени, и она идет, сияет, а я иду за ней, и мне действительно больше ничего не нужно в этой сырой тьме, где каждая капля влаги отражает ее сияние, и мы идем... Я иду за ней, и мне хорошо.
И мне хорошо.
Сквозь нее проступает и сквозь нее мне навстречу проходит темный, медлительный зверь, и за ним еще два, и третий чуть поодаль, и они смотрят на меня светящимися желтыми глазами, медленно приближаясь ко мне. С первого же проступившего волоска, с первого мерцания их глаз я знаю: умереть! Умереть, пока они не коснулись меня. Проснуться и умереть. Но у меня не выходит ни то, ни другое, а они приближаются. Очень медленно. Так медленно, что я успеваю набрать в грудь воздух и закричать. Кричу, кричу и кричу, а они продвигаются сквозь мой сон, ближе и ближе, в непроницаемой тишине.
Тревор остановился перед лестницей.
- Запугала меня!
- Сейчас они уже спят крепко, давай, и нам пора, завтра рано вставать, - Ким спрятала зевок в смуглой ладони.
- Уже сегодня. Зато пятница.
- Опять тебя до ночи не дождешься...
- Ну...
- Поднимайся, - она шутливо подтолкнула его к лестнице. - Только тихо.
- Я теперь боюсь уже и думать, как там пройти.
- Вот именно, много думаешь - много боишься. Не думай. Иди за мной. Руку!
Тревор сплел с ней пальцы - они поднялись почти бегом, и в самом деле, шума было гораздо меньше.
- И так каждый раз, - посетовал он. - И все равно не могу поверить.
- Тссс.
Они прислушались. Из комнаты Стефана не доносилось ни звука, Мист сопел во сне.
- Я займусь его носом, - деловито кивнула Ким, и они ушли, стараясь не слишком громко зевать.
-
-
26.05.2012 в 19:07-
-
27.05.2012 в 09:19