- Отличный замочек, надежный. Чтобы собрать по крупицам рассеянные намеки, времени нужно немало, ум живой и быстрый, отточенные навыки работы с информацией. Если не знать ключей, но долго искать дверь, можно и случайно попасть в нужное место в нужное время. Вот и получается, что, пока человек ищет ключи, ему надоест и рукой махнет, разуверится, бросит это дело. Или без ключей тыкаться наугад – тоже ведь надоест. В обоих случаях, если человек продолжает и продолжает искать – не важно, ключ или саму дверь – значит, желание его настолько сильно, что за годы не ослабеет, а причина настолько велика, что не утратит актуальности. В обоих случаях когда-нибудь он дверь да и найдет, вот тогда и хорошо. Никто меня по пустякам не побеспокоит.
Есть еще такие, правда, кому просто везет. Удача их любит. Бывает. Тут уж я ничего поделать не могу, против удачи переть – себе дороже. Тут уж с чем бы ни пришел проситель, я его, по крайней мере, внимательно выслушаю и вопрос его всерьез обдумаю. Ничего больше обещать не стану, но вот это уж точно.
А ты… - Рутгер искоса глянул на незваного гостя, - ты у нас, похоже, из этих. Так что давай завтракать, потом по хозяйству поможешь мне, потом обед, потом погуляем, а потом уже о деле твоем расскажешь.
- Да у меня дело срочное, - рванулся спорить Марвин.
Рутгер остановил его жестом и кивком.
- Ясно, что срочное. Эти, которые удачливые, со стратегическими планами на ближайшие триста лет вообще не приходят, не та повадка. У которых на триста лет, те по библиотекам ключи ищут. Чаще всего напрасно, но это другая история.
А ты, угадаю, летел сюда сломя голову, как только тебя эта счастливая идея осенила, ты внутри и сейчас бежишь-летишь, рот откроешь – и затараторишь меня насмерть. Нет уж, уважаемый мой удачливый гость, раз не было у тебя лет и лет поиска, когда желание сто раз на сто раз обдумывается и передумывается, рассеивается и заново рождается, уточняется и выворачивается наизнанку – то есть, конечно, с изнанки на лицо, на самом-то деле, - вот тебе такое мое условие.
Принимай до вечера обет молчания. Говорю только я. Это хорошо. Я тут много времени один, годы и годы, если на ваше время считать. Привык долгие речи вести, да всё с камнями и травой, с небом, с прибоем, с птицами перелетными в сезон. Мне с живым человеком поговорить охота. Но ты молчи. Есть будем – молчи. Работать будем – молчи. Гулять пойдем – молчи. Вечером, как я сяду вон на ту скамеечку, трубочку раскурю и на тебя так внимательно, вопросительно гляну – вот тогда и говори. Всё, что тогда сказать захочешь, тогда и говори. А до того – ни слова. Вот прямо от сейчас. Согласен – кивни. Не согласен – можешь спорить, пока я тебя к выходу провожаю.