Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
psyblogik.ru/archives/1182?fbclid=IwAR2mnfB1zE5...
Где доказательства «доказательной терапии»?
Джонатан Шедлер
Перевод с английского. Оригинал (ссылка на странице статьи)
Фраза Джонатана Шедлера «доказательная терапия» стала крылатой. Термин «доказательный» исходит из медицины. Он привлек внимание в 1990-х годах и в то время был призывом к критическому мышлению. Он отражал понимание того, что «мы всегда так делали» – это не достаточно хорошая причина для того, чтобы что-то делать. Медицинские решения должны отражать клинические заключения, ценности и предпочтения пациентов и соответствующие научные исследования.
Но термин «доказательный» в мире психотерапии стал означать нечто-то совсем другое. Этот термин стал использоваться для продвижения определенной идеологии и повестки дня. Он стал кодовым словом для регламентированного лечения – чаще всего, короткой, высокоструктурированной когнитивно-поведенческой терапии (КПТ). Термин «регламентированное» означает, что терапия буквально проводится, следуя инструкциям регламента. Лечение может быть заскриптованным таким образом, что оставляет мало места для понимания пациентов как отдельных индивидуальностей.
За «доказательной» терапией лежит то, что я назову «рассказом мастера», рассказом, который все больше доминирует над ландшафтом психического здоровья. Рассказ мастера идет примерно так: «В темные века терапевты практиковали непроверенную, ненаучную терапию. Наука показывает, что доказательная терапия гораздо лучше». Этот рассказ стал оправданием глобальных атак на традиционную (т. е. психодинамическую) терапию, то есть психотерапию, которая способствует самопониманию и пониманию в контексте значимых, длительных взаимоотношений в терапии.
читать дальше
Вот небольшой пример того, что публично говорят сторонники «доказательной» терапии: «Эмпирическая поддерживающая психотерапия до сих пор широко не практикуется. В результате многие пациенты не имеют доступа к адекватному лечению» (Hollon et al., 2002, добавлено выделение). Обратите внимание на лингвистическую ловкость: если это не доказательное (т. е. регламентированное), то оно неадекватное. Вальтер Мишель из Колумбийского университета писал: «различие между тем, что делают клиницисты, и тем, что открыла наука, – это возмутительный стыд» (Mischel, 2008; добавлено выделение)
Когда такой рассказ мастера попадает в СМИ, все становится хуже. Почтенная газета Washington Post опубликовала статью под заголовком «Ваш терапевт немного отстает от времени?» (Baker et al., 2009). В ней сравнивалась традиционная (чистая, психодинамическая) терапия с донаучной медициной, когда «целители обычно использовали неэффективные и часто вредные практики, такие как надутие, очищение и кровопускание». Newsweek говорит аналогично в статье под названием «Игнорирование доказательств: почему психологи отвергают науку»? (Бегли, 2009).
Обратите внимание, как форма маккартизма входит в картину. Поскольку сторонники краткой, шаблонной терапии присвоили термин «доказательный» для собственного использования, становится сложно вести разумный разговор о том, что представляет собой хорошая терапия. Ретенции к «доказательной» терапии – это риск обвинения в «антинаучной» практике.
Возможно, вы думаете, что в свете сильных утверждений «доказательной» терапии (и принижения психодинамических или инсайт-ориентированных направлений) должны быть удивительно сильные научные доказательства преимуществ. Нет. Существует огромная пропасть между тем, что нам говорят о результатах исследований, и что показывают исследования на самом деле.
Какие эмпирические исследования действительно показывают, что «доказательная» терапия практически неэффективна для большинства людей в большинстве случаев? В части 1 я обсуждаю, что действительно показывает эмпирическое исследование. В части 2 я более подробно рассмотрю некоторые проблемные практики в «доказательных» исследованиях терапии.
Часть 1: что исследования действительно показывают?
Исследования показывают, что «основанные на доказательствах» методы терапии – это слабое лечение. Их преимущества незначительны. Большинство пациентов не получают пользы. И даже незначительные результаты не закрепляются.
Это может сильно отличаться от того, что вы слышали в других местах. Вы можете подумать, кто этот парень? И почему я должен ему верить? Я вернусь к этому вопросу в конце. Я не прошу вас поверить мне. Вот почему я буду ссылаться на первоисточники.
Золотой стандарт доказательств в «доказательной» терапии – это рандомизированное контролируемое исследование. Пациенты с определенным диагнозом случайным образом назначаются либо в группу лечения, либо в контрольную группу, и в исследовании сравниваются две этих группы.
Матерью всех рандомизированных контролируемых исследований психотерапии является Национальный институт психического здоровья (NIMH), создавший Программу совместных исследований лечения депрессии. Это был первый действительно большой многостраничный исследовательский проект, изучающий то, что теперь называется «доказательной» терапией. Исследование включало три активных метода лечения: регламентированную КПТ, регламентированную интерперсональную психотерапию (ИПТ) и лечение антидепрессантами. Контрольная группа получила плацебо-таблетку и клиническое сопровождение, но не психотерапию. Исследование было начато в середине 1970-х годов, и первые крупные публикации начали появляться около 1990 года.
В течение последних двадцати пяти лет нам говорили, что исследование показало: КПТ, ИПТ и антидепрессанты – это «эмпирически подтвержденные» методы лечения депрессии. Нам говорили, что эти методы были научно доказаны как действенные и эффективные. Я сосредоточусь на КПТ, потому что это то, что привлекает наибольшее внимание и, конечно же, является темой этой конференции.
Утверждения о преимуществах КПТ основывались на том, что КПТ была «статистически значимо» более эффективна, чем плацебо в контрольной группе. «Статистически значимый» не означает то, что думают большинство людей. Отложим мнение относительно слова Значимый и рассмотрим вместо этого фактическую разницу в исследовании NIMH между группой КПТ и контрольной группой, которая получала сахарную пилюлю.
Главным критерием результата в исследовании NIMH была шкала оценки депрессии по Гамильтону с 54 пунктами. Разница между группой лечения КПТ и контрольной группой составила 1,2 пункта.
Разница в 1,2 пункта незначительна и клинически бессмысленна. Она не проходит тест вопросом «И что?». Она не проходит тест «Это имеет значение?». Она не проходит тест «Зачем это кому-то нужно?».
Как может быть такое несоответствие между тем, что нам сказали, и тем, что действительно было найдено в исследовании? Возможно вы спросите: может быть исследователи не четко представили данные? Дело не в этом. Первый крупный отчет по исследованию NIMH был опубликован в 1989 году в Архивах общей психиатрии (Elkin et al., 1989). Авторы писали: «Были ограниченные доказательства специфической эффективности межличностной психотерапии и никаких для когнитивно-поведенческой терапии» (выделено мной). Это то, что говорится в оригинальном докладе исследования.
В 1994 году главный исследователь написал всеобъемлющий обзор того, что мы действительно узнали из этого исследования, под названием «NIMH Программа совместных исследований лечения депрессии. Где мы начали и где мы теперь» (Elkin, 1994).
Тщательным академическим языком главный следователь заявил: «Что наиболее поражает в последующих результатах, это относительно небольшой процент пациентов, которые остаются на лечении, полностью выздоравливают и остаются полностью здоровыми в течение 18-месячного периода наблюдения». Процент был настолько мал, что он «поднимает вопросы о том, не была ли преувеличенной эффективность краткосрочного лечения депрессии» (Elkin, 1994, стр. 131).
Какой процент был на самом деле? Оказывается, только 24% пациентов в исследовании выздоравливали и оставались здоровыми. Это другой способ сказать, что около 75% – подавляющее большинство – не выздоравливали. Как это может быть? За последние двадцать пять лет нам говорили об обратном. Нам сказали, что регламентированная КПТ является действенной и эффективной.
Теперь мы можем пересмотреть термин Значимый. В английском языке слово Значимый является синонимом важного или значительного. Но это не то, что термин означает в статистике. В статистике это технический термин. Он означает, что результат исследования, вероятно, не был случайным. В исследовании NIMH было 1,2 разницы между группой КПТ и контрольной группой. Это клинически бессмысленно – никто не оспаривает это. Но разница была «статистически значимой», то есть она, вероятно, не была случайной.
Есть несколько других областей, где люди говорят о «значимости» вместо того, чтобы говорить о фактических преимуществах. Когда исследователь подчеркивает «статистическую значимость», то что-то скрывается. Если есть значимая польза для лечения, именно об этом говорят, а не о «значимости». Если у нас есть эффективное лекарство для снижения артериального давления, мы говорим, что препарат уменьшает артериальное давление настолько-то. Если бы у нас была эффективная программа по снижению веса, мы бы сказали, что средний человек в программе потерял двадцать пять фунтов или тридцать фунтов, или сколько-то еще. Если бы у нас был препарат, который понижал уровень холестерина, мы бы говорили о том, насколько он понизил уровень холестерина.
Мы бы не говорили о «значимых различиях». Когда исследователи подчеркивают «статистическую значимость», что-то скрывается.
Результаты NIMH были опубликованы более двадцати пяти лет назад. Разумеется, результаты исследований для КПТ, должно быть, со временем улучшились. Итак, давайте перейдем к самому последнему современному рандомизированному контролируемому исследованию депрессии (Driessen et al., 2013). Это недавнее исследование включало 341 пациент с депрессией, которые были случайно разделены на шестнадцать сессий регламентированного КПТ или шестнадцать сеансов регламентированной психодинамической терапии. Это исследование было опубликовано в 2013 году в Американском журнале психиатрии.
Авторы писали: «Один значительный результат заключался в том, что только 22,7% пациентов достигли ремиссии» (Dreissen et al., 2013, p. 1047). Они продолжили: «Наши результаты показывают, что значительная часть пациентов… для достижения ремиссии требуют больше времени, чем в ограниченной по времени терапии». Другими словами, около 75% пациентов не выздоравливали. По сути, это тот же самый результат, о котором сообщалось в исследовании NIMH четверть века назад.
Соответствующий вывод, который должен быть сделан из этих двух основных исследований, заключается в том, что краткосрочное, регламентированное лечение неэффективно для большинства пациентов с депрессией большую часть времени.
Итак, я рассмотрел самое раннее крупное исследование и самое последнее. Как насчет всех исследований между ними? Результаты в основном совпадают. Исследования обобщены в обзорном документе ведущего автора Дрю Вестена (Westen et al., 2004). В статье представлен подробный, всесторонний обзор литературы по регламентированной КПТ для депрессии и тревожных расстройств.
Исследователи обнаружили, что средний пациент, получивший регламентированную КПТ для депрессии, оставался клинически депрессивным после лечения (со средним показателем по шкале Бека одиннадцать). Как насчет других состояний, кроме депрессии? Как насчет панического расстройства? Паника может быть единственным условием, для которого лучше всего использовать регламентированную КПТ. Но среднестатистические пациенты, которые получали «основанное на доказательствах» лечение панического расстройства, по-прежнему испытывали панические атаки почти еженедельно и по-прежнему подтверждали четыре из семи симптомов, перечисленных в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам (DSM-IV). Эти пациенты тоже не выздоравливали.
Другой вывод заключался в том, что результаты лечения регламентированных «доказательных» методов быстро испарялись. Результат лечения обычно измеряется в день лечения. Но со временем результаты исчезают. Большинство пациентов (более чем 50%), получающих «основанное на доказательствах» лечение, ищут лечение снова в течение шести-двенадцати месяцев для той же проблемы. И было бы ошибкой заключить, что те, кто не ищет дальнейшего лечения, выздоровели. Некоторые из них, возможно, получили хорошие результаты. Другие же могли прийти к выводу, что психотерапия бесполезна, и отказалась от нее.
Часть 2: более пристальный взгляд на практику исследований
В этом разделе я расскажу о некоторых практиках исследований, касающихся утверждений о регламентируемых, доказательных методах терапии. Я рассмотрю следующие проблемы:
во-первых, большинство пациентов никогда не учитываются в исследованиях.
Во-вторых, контрольные группы – это обман.
В-третьих, регламентируемая «доказательная» терапия не показала превосходства над любой другой легитимной психотерапией.
В-четвертых, данные скрываются.
Большинство пациентов никогда не учитываются
В типичном рандомизированном контролируемом исследовании «доказательной» терапии около двух третей пациентов заранее исключаются из исследований (Westen et al., 2004). То есть они имеют диагноз и ищут лечение, но из-за критериев включения и исключения они исключаются из участия в исследовании. Как правило пациенты, которые исключаются, – это те, кто соответствует критериям DSM для более чем одного диагноза или имеют какую-то форму патологии личности, или считаются нестабильными, или могут быть самоубийцами. Другими словами, две трети исключенных – это пациенты, которых мы лечим в реальной практике.
Таким образом, две трети пациентов, которые обращаются за лечением, исключаются еще до начала исследования. Из одной трети, которые включаются, примерно половина улучшений. Таким образом, у нас остается около 16% пациентов, которые первоначально искали лечение. Но это только пациенты, которые показывают «улучшение». Если мы рассмотрим процент пациентов, которые действительно выздоравливают, мы снижаемся до примерно 11% из тех, кто изначально обращался за лечением. Если мы возьмем процент, который сохранит результат, мы снизимся примерно до 5%.
Другими словами, научные исследования показывают, что «основанные на доказательствах» методы лечения эффективны и имеют длительные преимущества для примерно 5% пациентов, которые изначально представлены для лечения. Вот еще один способ взглянуть на это: айсберг представляет всех пациентов, которые ищут лечение данного состояния – депрессии, генерализованной тревоги, неважно. Вершина айсберга над водой представляет пациентов, о которых мы слышим. Все остальное – огромная часть айсберга под водой, о которой мы не слышим. Они не подсчитываются. Они невидимы.
Контрольные группы – обман
Второй момент: контрольная группа обычно является фикцией. Что я имею в виду? Я имею в виду, что «доказательные» методы терапии почти никогда не сравниваются с равными альтернативными методами лечения. Контрольная группа обычно представляет собой фон, придуманный исследователями, которые привержены демонстрации преимуществ КПТ. Другими словами, контрольная группа – это псевдо-лечение, предназначенное для провала.
Современное финансируемое NIMH исследование посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) является хорошим примером того, что я имею в виду под фиктивной контрольной группой (Gilboa-Schechtman et al., 2010). В исследовании основное внимание уделялось «одиночному инциденту» ПТСР. Пациенты ранее были здоровы. У них развилось ПТСР после переживания определенной, известной травмы.
В исследовании сравнивается психодинамическая терапия с формой КПТ, которая называется длительной экспозиционной терапией. Утверждается, что КПТ превосходит психодинамическую терапию. Об этом говорится в разделе обсуждения: «[КПТ] превосходит [психодинамическую терапию] в снижении симптомов ПТСР и депрессии, улучшая функционирование… и обеспечивая общее улучшение» (Gilboa-Schechtman et al., 2010, стр. 1040).
Именно это было сообщено СМИ, общественности и политикам. Если вы читаете мелкий шрифт и делаете небольшую домашнюю работу, все выглядит совсем по-другому.
Кем были терапевты, которые оказали «психодинамическое» лечение в этом исследовании? Были ли они опытными, квалифицированными, психодинамическими терапевтами? Нет. Оказывается, они были аспирантами. Они обучались ровно два дня психодинамической терапии у другого аспиранта – аспиранта из исследовательской лаборатории, посвященной КПТ. И напротив, терапевты, которые учились КПТ, прошли обучение в течение пяти дней разработчиком этой формы терапии, всемирно известным клиницистом и исследователем Эдной Фоа. Это не совсем честное игровое поле.
Но это была наименьшая из проблем исследования. Так называемым психодинамическим терапевтам также было запрещено обсуждать травму, которая привела пациента к лечению. Представьте себе, что вы пришли на лечение ПТСР, потому что испытали травматическое событие, и вашему терапевту запрещено обсуждать его с вами. Когда пациенты вспоминали травму, терапевтам была дана инструкция сменить тему.
Если бы кто-то практиковал подобное в реальном мире, это можно было бы рассматривать как злоупотребление служебным положением. В исследовании, которое включает такую контрольную группу, утверждается, что КПТ превосходит психодинамическую терапию.
«Превосходство» доказательной терапии – это миф
В случае, если вы думаете, что исследование ПТСР необычно – возможно подстроено для доказательства своей точки зрения – это не так. Существует всесторонний обзор литературы по исследованиям психотерапии, в котором рассматривается этот же вопрос (Wampold et al., 2011). Он сосредоточен на рандомизированных контролируемых испытаниях как для тревоги, так и для депрессии. Исследователи изучили работы, в которых утверждалось, что сравнивается «основанная на доказательствах» терапия с альтернативной формой психотерапии.
Исследователи изучили более 2500 заключений. После тщательного изучения они выделили 149 исследований, которые выглядели так, как будто в них сравнивалась доказательная терапия с другой равной формой терапии. Но когда они закончили, нашлось всего 14 исследований, которые сравнивали «доказательную» терапию с контрольной группой, которая получала что-то, похожее на реальную психотерапию.
Во многих исследованиях утверждалось, что использовались контрольные группы, которые получали «обычное лечение». Но «обычное лечение» оказалось «преимущественно лечением, которое не включало никакой психотерапии» (Wampold et al., 2011, стр. 1310). Я не интерпретирую и не перефразирую. Это прямая цитата из статьи. Другими словами, так называемые методы, основанные на доказательствах, не сравнивались с другими формами психотерапии, они сравнивались с тем, чтобы ничего не делать.
В качестве альтернативы их сравнивали с контрольными группами, которые получали фиктивную психотерапию, в которой психотерапевтам связали руки, как в исследовании ПТСР, которое я описал выше.
Этот обзор литературы был опубликован в консервативном научном журнале, поэтому авторы должны были изложить свои выводы на тщательном академическом языке. Они пришли к выводу: «В настоящее время недостаточно доказательств того, что применение доказательной терапии в повседневной практике, которая уже включает психотерапию, улучшит качество услуг» (Wampold et al., 2011, стр. 1311).
На более понятном языке: «основанные на доказательствах» методы терапии не показали большей эффективности, чем любая другая легитимная психотерапия. Это то, что показывает научная литература. Это не просто мое мнение. Это также официальное научное заключение Американской психологической ассоциации (Американская психологическая ассоциация, 2013).
Данные скрываются
«Предвзятость публикации» – это хорошо известный феномен в исследованиях. Предвзятость публикации – это явление, когда исследования с положительными результатами, которые показывают результат, желаемый исследователями, как правило публикуются. Исследования, которые не показывают желаемых результатов, как правило не публикуются.
По этой причине опубликованные исследовательские работы могут обеспечить предвзятую или искаженную картину фактических результатов исследований. У этого явления есть имя, оно называется «эффект картотечного ящика». Для каждого опубликованного исследования с положительными результатами, сколько исследований с отрицательными результатами скрыты в картотечных ящиках? Как вы можете доказать, что существуют картотечные ящики, набитые отрицательными результатами? Оказывается, есть способ это сделать. Существуют статистические методы для оценки того, сколько неопубликованных исследований имеют отрицательные результатов, скрытых от взгляда.
Группа исследователей занялась этим вопросом, исследуя применение КПТ для депрессии (Cuijpers et al., 2010). Они обнаружили, что опубликованные преимущества КПТ преувеличены на 75% из-за предвзятости публикации. Другими словами, фактическая выгода, которую пациент может получить, составляет всего лишь около четверти того, во что научная литература заставляет вас верить.
Как можно узнать нечто подобное? Как узнать, что скрывается в картотечных ящиках? Исследовать то, что называется воронкой. Это звучит сложно, но на самом деле это простая идея. Предположим, вы делаете опрос: «Люди в Великобритании за или против какой-либо политики?» и у вас очень маленькая выборка из трех человек. Результаты могут быть любыми. В зависимости от тех трех человек, с которыми вы сталкиваетесь, может случиться 100% в За или 100% Против. Поэтому, когда у вас небольшие размеры выборки, вы получаете довольно большой разброс, довольно широкий диапазон результатов. По мере увеличения размеров выборки результаты стабилизируются и сходятся.
Если вы отобразите результаты (в нашем случае соотношение между размером выборки и эффектом лечения) вы получите график, который выглядит как воронка (рис. 1, левый график). Исследования с меньшими размерами выборки показывают большую изменчивость результатов, а исследования с более крупными размерами выборки, как правило, сходятся на более близких значениях. Так это должно выглядеть, если данные не скрываются.
В реальности же то, как это выглядит, похоже на график справа (рис. 1, правый график). Точки данных, которые должны находиться в нижней левой области графика, отсутствуют.
Рис 1.
Что означает «Основанный на доказательствах»?
Рис 2.
Что действительно должно означать «Основанный на доказательствах»? Я уже отмечал, что этот термин возник в медицине. Доказательная медицина (EBM) должна была представлять совмещение и пересечение 1) соответствующих научных доказательствах, 2) ценностей и предпочтений пациентов, и 3) опыта и клинической оценки практикующего врача (рисунок 2).
Что случилось с этими идеями в области психотерапии? «Актуальные научные данные» больше не имеют значения, так как сторонники так называемых основанных на доказательствах методов лечения игнорируют доказательства для терапии, которая не является предварительно подготовленной и регламентированной. В 2010, я опубликовал статью в «American Psychologist» под названием «Эффективность психодинамической психотерапии» (Shedler, 2010). В статье показано, что преимущества психодинамической терапии по меньшей мере такие же, как и у так называемой доказательной терапии, и, кроме того, преимущества психодинамической терапии сохраняются дольше. Сторонники доказательной терапии, как правило, игнорируют эти доказательства.
«Ценности и предпочтения пациентов» также не имеют значения, поскольку пациентов не информируют и не предлагают им альтернативных равносильных вариантов лечения. Им может быть предложено только краткое руководство по лечению и сказано, что это «золотой стандарт» ухода. «Клиническое суждение» также больше не имеет значения, потому что клиницисты, как ожидается, будут следовать руководствам, а не делать значимые клинические суждения. Их просят выполнять функции техников, а не врачей.
Можно утверждать, что термин «доказательный» в том виде, в каком он применяется в отношении психотерапии, является извращением каждого основополагающего принципа, на котором основывается концепция доказательной медицины.
Вывод
Кто такой Шедлер? Почему я должен ему верить? Все, что я прочитал из всех уважаемых научных источников, похоже не согласуется с тем, что он только что сказал нам.
Почему вы должны мне верить? Вы не должны мне верить. Вы не должны мириться ни с моими, ни с чьими-либо еще высказываниями. Я оставлю вас с тремя простыми действиями, которые вы можете начать делать уже сегодня, чтобы помочь себе отделить правду от преувеличения. Когда кто-то утверждает о преимуществах лечения, любого лечения, выполните следующие три простых шага:
Шаг 1. Скажите: «Покажите мне исследование. Дайте мне ссылку, цитату, PDF. Дайте исследование мне в руки». Иногда его нет,
Шаг 2. Если исследование действительно существует, прочитайте его, особенно мелкий шрифт.
Шаг 3. Сделайте свой собственный вывод. Спросите себя: действительно ли методы и результаты этого исследования подтверждают заявление, которое я только что услышал?
Если вы выполните эти шаги, вы можете сделать некоторые шокирующие открытия.
Список литературы
American Psychological Association (2013). Recognition of psychotherapy effectiveness. Psychotherapy, 50: 102-109. Avaialble at: www.apa.org/about/policy/resolution-psychothera...
Baker, T., McFall, R., & Shoham, V. (2009). Is your therapist a little behind the times? The Washington Post, 15 November, 2009.
Begley, S. (2009). Ignoring the evidence: why do psychologists reject science? Newsweek, 154(15): 30.
Cuijpers, P., Smit, F., Bohlmeijer, E., Hollon, S. D., & Andersson, G. (2010). Efficacy of cognitive-behavioural therapy and other psychological treatments for adult depression: meta-analytic study of publication bias. British Journal of Psychiatry, 196:173-178. doi: 10.1192/bjp.bp.l09.066001.
Driessen, E., Van, H. L., Don, F. J., Peen, J., Kool, S., Westra, D., Hendriksen, M., Schoevers, R. A., Cuijpers, P., Twisk, J. W. R., & Dekker, J. J. M. (2013). The efficacy of cognitive-behavioral therapy and psychodynamic therapy in the outpatient treatment of major depression: a randomized clinical trial. American Journal of Psychiatry, 170: 1041-1050.
Elkin, I. (1994). The NIMEI Treatment of Depression Collaborative Research Program. Where we began and where we are. In: A. E. Bergin & S. L. Garfield (Eds.), Handbook of Psychotherapy and Behavior Change (4th edn.) (pp. 114–139). New York: Wiley.
Elkin, I., Shea, M., Watkins, J. T., Imber, S. D., Sotsky, S. M., Collins, J. F., Glass, D. R., Pilkonis, P. A., Leber, W. R., Docherty, J. P., Fiester, S. J., & Parloff, M. B. (1989). National Institute of Mental Health Treatment of Depression Collaborative Research Program: General effectiveness of treatments. Archives of General Psychiatry, 46(11): 971-982. doi:10.1001/archpsyc.l989. 01810110013002.
Gilboa-Schechtman, E., Боа, E. B., Shafran, N., Aderka, I. M., Powers, M. B., Rachamim, L., Rosenbach, L., Yadin, E., & Apter, A. (2010). Prolonged exposure versus dynamic therapy for adolescent PTSD: a pilot randomized controlled trial. Journal of the American Academy of Child & Adolescent Psychiatry, 49: 1034-1042.
Hollon, S. D., Thase, M. E., Markowitz, J. C. (2002). Treatment and prevention of depression. Psychological Science in the Public Interest, 3: 39-77.
Mischel, W. (2008). Editorial: connecting clinical practice to scientific progress. Psychological Science in the Public Interest, 9(2): i-ii.
Shedler, J. (2010). The efficacy of psychodynamic psychotherapy. American Psychologist, 65: 98-109. doi: 10.1037/a0018378.
Wampold, В. E., Budge, S. L., Laska, К. M., Del Re, A. C., Baardseth, T. P., Fluckiger, C., Minami, T., Kivlighan, D. M., & Gunn, W. (2011). Evidence-based treatments for depression and anxiety versus treatment-as-usual: a meta-analysis of direct comparisons. Clinical Psychology Review, 31: 1304-1312.
Westen, D., Novotny, С. M., & Thompson-Brenner, H. (2004). The empirical status of empirically supported psychotherapies: assumptions, findings, and reporting in controlled clinical trials. Psychological Bulletin, 130:631-663. doi:10.1037/0033-2909.130.4.631.
Где доказательства «доказательной терапии»?
Джонатан Шедлер
Перевод с английского. Оригинал (ссылка на странице статьи)
Фраза Джонатана Шедлера «доказательная терапия» стала крылатой. Термин «доказательный» исходит из медицины. Он привлек внимание в 1990-х годах и в то время был призывом к критическому мышлению. Он отражал понимание того, что «мы всегда так делали» – это не достаточно хорошая причина для того, чтобы что-то делать. Медицинские решения должны отражать клинические заключения, ценности и предпочтения пациентов и соответствующие научные исследования.
Но термин «доказательный» в мире психотерапии стал означать нечто-то совсем другое. Этот термин стал использоваться для продвижения определенной идеологии и повестки дня. Он стал кодовым словом для регламентированного лечения – чаще всего, короткой, высокоструктурированной когнитивно-поведенческой терапии (КПТ). Термин «регламентированное» означает, что терапия буквально проводится, следуя инструкциям регламента. Лечение может быть заскриптованным таким образом, что оставляет мало места для понимания пациентов как отдельных индивидуальностей.
За «доказательной» терапией лежит то, что я назову «рассказом мастера», рассказом, который все больше доминирует над ландшафтом психического здоровья. Рассказ мастера идет примерно так: «В темные века терапевты практиковали непроверенную, ненаучную терапию. Наука показывает, что доказательная терапия гораздо лучше». Этот рассказ стал оправданием глобальных атак на традиционную (т. е. психодинамическую) терапию, то есть психотерапию, которая способствует самопониманию и пониманию в контексте значимых, длительных взаимоотношений в терапии.
читать дальше
Вот небольшой пример того, что публично говорят сторонники «доказательной» терапии: «Эмпирическая поддерживающая психотерапия до сих пор широко не практикуется. В результате многие пациенты не имеют доступа к адекватному лечению» (Hollon et al., 2002, добавлено выделение). Обратите внимание на лингвистическую ловкость: если это не доказательное (т. е. регламентированное), то оно неадекватное. Вальтер Мишель из Колумбийского университета писал: «различие между тем, что делают клиницисты, и тем, что открыла наука, – это возмутительный стыд» (Mischel, 2008; добавлено выделение)
Когда такой рассказ мастера попадает в СМИ, все становится хуже. Почтенная газета Washington Post опубликовала статью под заголовком «Ваш терапевт немного отстает от времени?» (Baker et al., 2009). В ней сравнивалась традиционная (чистая, психодинамическая) терапия с донаучной медициной, когда «целители обычно использовали неэффективные и часто вредные практики, такие как надутие, очищение и кровопускание». Newsweek говорит аналогично в статье под названием «Игнорирование доказательств: почему психологи отвергают науку»? (Бегли, 2009).
Обратите внимание, как форма маккартизма входит в картину. Поскольку сторонники краткой, шаблонной терапии присвоили термин «доказательный» для собственного использования, становится сложно вести разумный разговор о том, что представляет собой хорошая терапия. Ретенции к «доказательной» терапии – это риск обвинения в «антинаучной» практике.
Возможно, вы думаете, что в свете сильных утверждений «доказательной» терапии (и принижения психодинамических или инсайт-ориентированных направлений) должны быть удивительно сильные научные доказательства преимуществ. Нет. Существует огромная пропасть между тем, что нам говорят о результатах исследований, и что показывают исследования на самом деле.
Какие эмпирические исследования действительно показывают, что «доказательная» терапия практически неэффективна для большинства людей в большинстве случаев? В части 1 я обсуждаю, что действительно показывает эмпирическое исследование. В части 2 я более подробно рассмотрю некоторые проблемные практики в «доказательных» исследованиях терапии.
Часть 1: что исследования действительно показывают?
Исследования показывают, что «основанные на доказательствах» методы терапии – это слабое лечение. Их преимущества незначительны. Большинство пациентов не получают пользы. И даже незначительные результаты не закрепляются.
Это может сильно отличаться от того, что вы слышали в других местах. Вы можете подумать, кто этот парень? И почему я должен ему верить? Я вернусь к этому вопросу в конце. Я не прошу вас поверить мне. Вот почему я буду ссылаться на первоисточники.
Золотой стандарт доказательств в «доказательной» терапии – это рандомизированное контролируемое исследование. Пациенты с определенным диагнозом случайным образом назначаются либо в группу лечения, либо в контрольную группу, и в исследовании сравниваются две этих группы.
Матерью всех рандомизированных контролируемых исследований психотерапии является Национальный институт психического здоровья (NIMH), создавший Программу совместных исследований лечения депрессии. Это был первый действительно большой многостраничный исследовательский проект, изучающий то, что теперь называется «доказательной» терапией. Исследование включало три активных метода лечения: регламентированную КПТ, регламентированную интерперсональную психотерапию (ИПТ) и лечение антидепрессантами. Контрольная группа получила плацебо-таблетку и клиническое сопровождение, но не психотерапию. Исследование было начато в середине 1970-х годов, и первые крупные публикации начали появляться около 1990 года.
В течение последних двадцати пяти лет нам говорили, что исследование показало: КПТ, ИПТ и антидепрессанты – это «эмпирически подтвержденные» методы лечения депрессии. Нам говорили, что эти методы были научно доказаны как действенные и эффективные. Я сосредоточусь на КПТ, потому что это то, что привлекает наибольшее внимание и, конечно же, является темой этой конференции.
Утверждения о преимуществах КПТ основывались на том, что КПТ была «статистически значимо» более эффективна, чем плацебо в контрольной группе. «Статистически значимый» не означает то, что думают большинство людей. Отложим мнение относительно слова Значимый и рассмотрим вместо этого фактическую разницу в исследовании NIMH между группой КПТ и контрольной группой, которая получала сахарную пилюлю.
Главным критерием результата в исследовании NIMH была шкала оценки депрессии по Гамильтону с 54 пунктами. Разница между группой лечения КПТ и контрольной группой составила 1,2 пункта.
Разница в 1,2 пункта незначительна и клинически бессмысленна. Она не проходит тест вопросом «И что?». Она не проходит тест «Это имеет значение?». Она не проходит тест «Зачем это кому-то нужно?».
Как может быть такое несоответствие между тем, что нам сказали, и тем, что действительно было найдено в исследовании? Возможно вы спросите: может быть исследователи не четко представили данные? Дело не в этом. Первый крупный отчет по исследованию NIMH был опубликован в 1989 году в Архивах общей психиатрии (Elkin et al., 1989). Авторы писали: «Были ограниченные доказательства специфической эффективности межличностной психотерапии и никаких для когнитивно-поведенческой терапии» (выделено мной). Это то, что говорится в оригинальном докладе исследования.
В 1994 году главный исследователь написал всеобъемлющий обзор того, что мы действительно узнали из этого исследования, под названием «NIMH Программа совместных исследований лечения депрессии. Где мы начали и где мы теперь» (Elkin, 1994).
Тщательным академическим языком главный следователь заявил: «Что наиболее поражает в последующих результатах, это относительно небольшой процент пациентов, которые остаются на лечении, полностью выздоравливают и остаются полностью здоровыми в течение 18-месячного периода наблюдения». Процент был настолько мал, что он «поднимает вопросы о том, не была ли преувеличенной эффективность краткосрочного лечения депрессии» (Elkin, 1994, стр. 131).
Какой процент был на самом деле? Оказывается, только 24% пациентов в исследовании выздоравливали и оставались здоровыми. Это другой способ сказать, что около 75% – подавляющее большинство – не выздоравливали. Как это может быть? За последние двадцать пять лет нам говорили об обратном. Нам сказали, что регламентированная КПТ является действенной и эффективной.
Теперь мы можем пересмотреть термин Значимый. В английском языке слово Значимый является синонимом важного или значительного. Но это не то, что термин означает в статистике. В статистике это технический термин. Он означает, что результат исследования, вероятно, не был случайным. В исследовании NIMH было 1,2 разницы между группой КПТ и контрольной группой. Это клинически бессмысленно – никто не оспаривает это. Но разница была «статистически значимой», то есть она, вероятно, не была случайной.
Есть несколько других областей, где люди говорят о «значимости» вместо того, чтобы говорить о фактических преимуществах. Когда исследователь подчеркивает «статистическую значимость», то что-то скрывается. Если есть значимая польза для лечения, именно об этом говорят, а не о «значимости». Если у нас есть эффективное лекарство для снижения артериального давления, мы говорим, что препарат уменьшает артериальное давление настолько-то. Если бы у нас была эффективная программа по снижению веса, мы бы сказали, что средний человек в программе потерял двадцать пять фунтов или тридцать фунтов, или сколько-то еще. Если бы у нас был препарат, который понижал уровень холестерина, мы бы говорили о том, насколько он понизил уровень холестерина.
Мы бы не говорили о «значимых различиях». Когда исследователи подчеркивают «статистическую значимость», что-то скрывается.
Результаты NIMH были опубликованы более двадцати пяти лет назад. Разумеется, результаты исследований для КПТ, должно быть, со временем улучшились. Итак, давайте перейдем к самому последнему современному рандомизированному контролируемому исследованию депрессии (Driessen et al., 2013). Это недавнее исследование включало 341 пациент с депрессией, которые были случайно разделены на шестнадцать сессий регламентированного КПТ или шестнадцать сеансов регламентированной психодинамической терапии. Это исследование было опубликовано в 2013 году в Американском журнале психиатрии.
Авторы писали: «Один значительный результат заключался в том, что только 22,7% пациентов достигли ремиссии» (Dreissen et al., 2013, p. 1047). Они продолжили: «Наши результаты показывают, что значительная часть пациентов… для достижения ремиссии требуют больше времени, чем в ограниченной по времени терапии». Другими словами, около 75% пациентов не выздоравливали. По сути, это тот же самый результат, о котором сообщалось в исследовании NIMH четверть века назад.
Соответствующий вывод, который должен быть сделан из этих двух основных исследований, заключается в том, что краткосрочное, регламентированное лечение неэффективно для большинства пациентов с депрессией большую часть времени.
Итак, я рассмотрел самое раннее крупное исследование и самое последнее. Как насчет всех исследований между ними? Результаты в основном совпадают. Исследования обобщены в обзорном документе ведущего автора Дрю Вестена (Westen et al., 2004). В статье представлен подробный, всесторонний обзор литературы по регламентированной КПТ для депрессии и тревожных расстройств.
Исследователи обнаружили, что средний пациент, получивший регламентированную КПТ для депрессии, оставался клинически депрессивным после лечения (со средним показателем по шкале Бека одиннадцать). Как насчет других состояний, кроме депрессии? Как насчет панического расстройства? Паника может быть единственным условием, для которого лучше всего использовать регламентированную КПТ. Но среднестатистические пациенты, которые получали «основанное на доказательствах» лечение панического расстройства, по-прежнему испытывали панические атаки почти еженедельно и по-прежнему подтверждали четыре из семи симптомов, перечисленных в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам (DSM-IV). Эти пациенты тоже не выздоравливали.
Другой вывод заключался в том, что результаты лечения регламентированных «доказательных» методов быстро испарялись. Результат лечения обычно измеряется в день лечения. Но со временем результаты исчезают. Большинство пациентов (более чем 50%), получающих «основанное на доказательствах» лечение, ищут лечение снова в течение шести-двенадцати месяцев для той же проблемы. И было бы ошибкой заключить, что те, кто не ищет дальнейшего лечения, выздоровели. Некоторые из них, возможно, получили хорошие результаты. Другие же могли прийти к выводу, что психотерапия бесполезна, и отказалась от нее.
Часть 2: более пристальный взгляд на практику исследований
В этом разделе я расскажу о некоторых практиках исследований, касающихся утверждений о регламентируемых, доказательных методах терапии. Я рассмотрю следующие проблемы:
во-первых, большинство пациентов никогда не учитываются в исследованиях.
Во-вторых, контрольные группы – это обман.
В-третьих, регламентируемая «доказательная» терапия не показала превосходства над любой другой легитимной психотерапией.
В-четвертых, данные скрываются.
Большинство пациентов никогда не учитываются
В типичном рандомизированном контролируемом исследовании «доказательной» терапии около двух третей пациентов заранее исключаются из исследований (Westen et al., 2004). То есть они имеют диагноз и ищут лечение, но из-за критериев включения и исключения они исключаются из участия в исследовании. Как правило пациенты, которые исключаются, – это те, кто соответствует критериям DSM для более чем одного диагноза или имеют какую-то форму патологии личности, или считаются нестабильными, или могут быть самоубийцами. Другими словами, две трети исключенных – это пациенты, которых мы лечим в реальной практике.
Таким образом, две трети пациентов, которые обращаются за лечением, исключаются еще до начала исследования. Из одной трети, которые включаются, примерно половина улучшений. Таким образом, у нас остается около 16% пациентов, которые первоначально искали лечение. Но это только пациенты, которые показывают «улучшение». Если мы рассмотрим процент пациентов, которые действительно выздоравливают, мы снижаемся до примерно 11% из тех, кто изначально обращался за лечением. Если мы возьмем процент, который сохранит результат, мы снизимся примерно до 5%.
Другими словами, научные исследования показывают, что «основанные на доказательствах» методы лечения эффективны и имеют длительные преимущества для примерно 5% пациентов, которые изначально представлены для лечения. Вот еще один способ взглянуть на это: айсберг представляет всех пациентов, которые ищут лечение данного состояния – депрессии, генерализованной тревоги, неважно. Вершина айсберга над водой представляет пациентов, о которых мы слышим. Все остальное – огромная часть айсберга под водой, о которой мы не слышим. Они не подсчитываются. Они невидимы.
Контрольные группы – обман
Второй момент: контрольная группа обычно является фикцией. Что я имею в виду? Я имею в виду, что «доказательные» методы терапии почти никогда не сравниваются с равными альтернативными методами лечения. Контрольная группа обычно представляет собой фон, придуманный исследователями, которые привержены демонстрации преимуществ КПТ. Другими словами, контрольная группа – это псевдо-лечение, предназначенное для провала.
Современное финансируемое NIMH исследование посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) является хорошим примером того, что я имею в виду под фиктивной контрольной группой (Gilboa-Schechtman et al., 2010). В исследовании основное внимание уделялось «одиночному инциденту» ПТСР. Пациенты ранее были здоровы. У них развилось ПТСР после переживания определенной, известной травмы.
В исследовании сравнивается психодинамическая терапия с формой КПТ, которая называется длительной экспозиционной терапией. Утверждается, что КПТ превосходит психодинамическую терапию. Об этом говорится в разделе обсуждения: «[КПТ] превосходит [психодинамическую терапию] в снижении симптомов ПТСР и депрессии, улучшая функционирование… и обеспечивая общее улучшение» (Gilboa-Schechtman et al., 2010, стр. 1040).
Именно это было сообщено СМИ, общественности и политикам. Если вы читаете мелкий шрифт и делаете небольшую домашнюю работу, все выглядит совсем по-другому.
Кем были терапевты, которые оказали «психодинамическое» лечение в этом исследовании? Были ли они опытными, квалифицированными, психодинамическими терапевтами? Нет. Оказывается, они были аспирантами. Они обучались ровно два дня психодинамической терапии у другого аспиранта – аспиранта из исследовательской лаборатории, посвященной КПТ. И напротив, терапевты, которые учились КПТ, прошли обучение в течение пяти дней разработчиком этой формы терапии, всемирно известным клиницистом и исследователем Эдной Фоа. Это не совсем честное игровое поле.
Но это была наименьшая из проблем исследования. Так называемым психодинамическим терапевтам также было запрещено обсуждать травму, которая привела пациента к лечению. Представьте себе, что вы пришли на лечение ПТСР, потому что испытали травматическое событие, и вашему терапевту запрещено обсуждать его с вами. Когда пациенты вспоминали травму, терапевтам была дана инструкция сменить тему.
Если бы кто-то практиковал подобное в реальном мире, это можно было бы рассматривать как злоупотребление служебным положением. В исследовании, которое включает такую контрольную группу, утверждается, что КПТ превосходит психодинамическую терапию.
«Превосходство» доказательной терапии – это миф
В случае, если вы думаете, что исследование ПТСР необычно – возможно подстроено для доказательства своей точки зрения – это не так. Существует всесторонний обзор литературы по исследованиям психотерапии, в котором рассматривается этот же вопрос (Wampold et al., 2011). Он сосредоточен на рандомизированных контролируемых испытаниях как для тревоги, так и для депрессии. Исследователи изучили работы, в которых утверждалось, что сравнивается «основанная на доказательствах» терапия с альтернативной формой психотерапии.
Исследователи изучили более 2500 заключений. После тщательного изучения они выделили 149 исследований, которые выглядели так, как будто в них сравнивалась доказательная терапия с другой равной формой терапии. Но когда они закончили, нашлось всего 14 исследований, которые сравнивали «доказательную» терапию с контрольной группой, которая получала что-то, похожее на реальную психотерапию.
Во многих исследованиях утверждалось, что использовались контрольные группы, которые получали «обычное лечение». Но «обычное лечение» оказалось «преимущественно лечением, которое не включало никакой психотерапии» (Wampold et al., 2011, стр. 1310). Я не интерпретирую и не перефразирую. Это прямая цитата из статьи. Другими словами, так называемые методы, основанные на доказательствах, не сравнивались с другими формами психотерапии, они сравнивались с тем, чтобы ничего не делать.
В качестве альтернативы их сравнивали с контрольными группами, которые получали фиктивную психотерапию, в которой психотерапевтам связали руки, как в исследовании ПТСР, которое я описал выше.
Этот обзор литературы был опубликован в консервативном научном журнале, поэтому авторы должны были изложить свои выводы на тщательном академическом языке. Они пришли к выводу: «В настоящее время недостаточно доказательств того, что применение доказательной терапии в повседневной практике, которая уже включает психотерапию, улучшит качество услуг» (Wampold et al., 2011, стр. 1311).
На более понятном языке: «основанные на доказательствах» методы терапии не показали большей эффективности, чем любая другая легитимная психотерапия. Это то, что показывает научная литература. Это не просто мое мнение. Это также официальное научное заключение Американской психологической ассоциации (Американская психологическая ассоциация, 2013).
Данные скрываются
«Предвзятость публикации» – это хорошо известный феномен в исследованиях. Предвзятость публикации – это явление, когда исследования с положительными результатами, которые показывают результат, желаемый исследователями, как правило публикуются. Исследования, которые не показывают желаемых результатов, как правило не публикуются.
По этой причине опубликованные исследовательские работы могут обеспечить предвзятую или искаженную картину фактических результатов исследований. У этого явления есть имя, оно называется «эффект картотечного ящика». Для каждого опубликованного исследования с положительными результатами, сколько исследований с отрицательными результатами скрыты в картотечных ящиках? Как вы можете доказать, что существуют картотечные ящики, набитые отрицательными результатами? Оказывается, есть способ это сделать. Существуют статистические методы для оценки того, сколько неопубликованных исследований имеют отрицательные результатов, скрытых от взгляда.
Группа исследователей занялась этим вопросом, исследуя применение КПТ для депрессии (Cuijpers et al., 2010). Они обнаружили, что опубликованные преимущества КПТ преувеличены на 75% из-за предвзятости публикации. Другими словами, фактическая выгода, которую пациент может получить, составляет всего лишь около четверти того, во что научная литература заставляет вас верить.
Как можно узнать нечто подобное? Как узнать, что скрывается в картотечных ящиках? Исследовать то, что называется воронкой. Это звучит сложно, но на самом деле это простая идея. Предположим, вы делаете опрос: «Люди в Великобритании за или против какой-либо политики?» и у вас очень маленькая выборка из трех человек. Результаты могут быть любыми. В зависимости от тех трех человек, с которыми вы сталкиваетесь, может случиться 100% в За или 100% Против. Поэтому, когда у вас небольшие размеры выборки, вы получаете довольно большой разброс, довольно широкий диапазон результатов. По мере увеличения размеров выборки результаты стабилизируются и сходятся.
Если вы отобразите результаты (в нашем случае соотношение между размером выборки и эффектом лечения) вы получите график, который выглядит как воронка (рис. 1, левый график). Исследования с меньшими размерами выборки показывают большую изменчивость результатов, а исследования с более крупными размерами выборки, как правило, сходятся на более близких значениях. Так это должно выглядеть, если данные не скрываются.
В реальности же то, как это выглядит, похоже на график справа (рис. 1, правый график). Точки данных, которые должны находиться в нижней левой области графика, отсутствуют.
Рис 1.
Что означает «Основанный на доказательствах»?
Рис 2.
Что действительно должно означать «Основанный на доказательствах»? Я уже отмечал, что этот термин возник в медицине. Доказательная медицина (EBM) должна была представлять совмещение и пересечение 1) соответствующих научных доказательствах, 2) ценностей и предпочтений пациентов, и 3) опыта и клинической оценки практикующего врача (рисунок 2).
Что случилось с этими идеями в области психотерапии? «Актуальные научные данные» больше не имеют значения, так как сторонники так называемых основанных на доказательствах методов лечения игнорируют доказательства для терапии, которая не является предварительно подготовленной и регламентированной. В 2010, я опубликовал статью в «American Psychologist» под названием «Эффективность психодинамической психотерапии» (Shedler, 2010). В статье показано, что преимущества психодинамической терапии по меньшей мере такие же, как и у так называемой доказательной терапии, и, кроме того, преимущества психодинамической терапии сохраняются дольше. Сторонники доказательной терапии, как правило, игнорируют эти доказательства.
«Ценности и предпочтения пациентов» также не имеют значения, поскольку пациентов не информируют и не предлагают им альтернативных равносильных вариантов лечения. Им может быть предложено только краткое руководство по лечению и сказано, что это «золотой стандарт» ухода. «Клиническое суждение» также больше не имеет значения, потому что клиницисты, как ожидается, будут следовать руководствам, а не делать значимые клинические суждения. Их просят выполнять функции техников, а не врачей.
Можно утверждать, что термин «доказательный» в том виде, в каком он применяется в отношении психотерапии, является извращением каждого основополагающего принципа, на котором основывается концепция доказательной медицины.
Вывод
Кто такой Шедлер? Почему я должен ему верить? Все, что я прочитал из всех уважаемых научных источников, похоже не согласуется с тем, что он только что сказал нам.
Почему вы должны мне верить? Вы не должны мне верить. Вы не должны мириться ни с моими, ни с чьими-либо еще высказываниями. Я оставлю вас с тремя простыми действиями, которые вы можете начать делать уже сегодня, чтобы помочь себе отделить правду от преувеличения. Когда кто-то утверждает о преимуществах лечения, любого лечения, выполните следующие три простых шага:
Шаг 1. Скажите: «Покажите мне исследование. Дайте мне ссылку, цитату, PDF. Дайте исследование мне в руки». Иногда его нет,
Шаг 2. Если исследование действительно существует, прочитайте его, особенно мелкий шрифт.
Шаг 3. Сделайте свой собственный вывод. Спросите себя: действительно ли методы и результаты этого исследования подтверждают заявление, которое я только что услышал?
Если вы выполните эти шаги, вы можете сделать некоторые шокирующие открытия.
Список литературы
American Psychological Association (2013). Recognition of psychotherapy effectiveness. Psychotherapy, 50: 102-109. Avaialble at: www.apa.org/about/policy/resolution-psychothera...
Baker, T., McFall, R., & Shoham, V. (2009). Is your therapist a little behind the times? The Washington Post, 15 November, 2009.
Begley, S. (2009). Ignoring the evidence: why do psychologists reject science? Newsweek, 154(15): 30.
Cuijpers, P., Smit, F., Bohlmeijer, E., Hollon, S. D., & Andersson, G. (2010). Efficacy of cognitive-behavioural therapy and other psychological treatments for adult depression: meta-analytic study of publication bias. British Journal of Psychiatry, 196:173-178. doi: 10.1192/bjp.bp.l09.066001.
Driessen, E., Van, H. L., Don, F. J., Peen, J., Kool, S., Westra, D., Hendriksen, M., Schoevers, R. A., Cuijpers, P., Twisk, J. W. R., & Dekker, J. J. M. (2013). The efficacy of cognitive-behavioral therapy and psychodynamic therapy in the outpatient treatment of major depression: a randomized clinical trial. American Journal of Psychiatry, 170: 1041-1050.
Elkin, I. (1994). The NIMEI Treatment of Depression Collaborative Research Program. Where we began and where we are. In: A. E. Bergin & S. L. Garfield (Eds.), Handbook of Psychotherapy and Behavior Change (4th edn.) (pp. 114–139). New York: Wiley.
Elkin, I., Shea, M., Watkins, J. T., Imber, S. D., Sotsky, S. M., Collins, J. F., Glass, D. R., Pilkonis, P. A., Leber, W. R., Docherty, J. P., Fiester, S. J., & Parloff, M. B. (1989). National Institute of Mental Health Treatment of Depression Collaborative Research Program: General effectiveness of treatments. Archives of General Psychiatry, 46(11): 971-982. doi:10.1001/archpsyc.l989. 01810110013002.
Gilboa-Schechtman, E., Боа, E. B., Shafran, N., Aderka, I. M., Powers, M. B., Rachamim, L., Rosenbach, L., Yadin, E., & Apter, A. (2010). Prolonged exposure versus dynamic therapy for adolescent PTSD: a pilot randomized controlled trial. Journal of the American Academy of Child & Adolescent Psychiatry, 49: 1034-1042.
Hollon, S. D., Thase, M. E., Markowitz, J. C. (2002). Treatment and prevention of depression. Psychological Science in the Public Interest, 3: 39-77.
Mischel, W. (2008). Editorial: connecting clinical practice to scientific progress. Psychological Science in the Public Interest, 9(2): i-ii.
Shedler, J. (2010). The efficacy of psychodynamic psychotherapy. American Psychologist, 65: 98-109. doi: 10.1037/a0018378.
Wampold, В. E., Budge, S. L., Laska, К. M., Del Re, A. C., Baardseth, T. P., Fluckiger, C., Minami, T., Kivlighan, D. M., & Gunn, W. (2011). Evidence-based treatments for depression and anxiety versus treatment-as-usual: a meta-analysis of direct comparisons. Clinical Psychology Review, 31: 1304-1312.
Westen, D., Novotny, С. M., & Thompson-Brenner, H. (2004). The empirical status of empirically supported psychotherapies: assumptions, findings, and reporting in controlled clinical trials. Psychological Bulletin, 130:631-663. doi:10.1037/0033-2909.130.4.631.
@темы: головология
-
-
25.02.2019 в 20:26-
-
25.02.2019 в 21:01-
-
26.02.2019 в 05:51-
-
26.02.2019 в 07:50-
-
26.02.2019 в 07:55Как-то так, да.
-
-
26.02.2019 в 17:49