Пропала коробочка рикотты! Внезапно, неожиданно.
Так что я до сих пор не завтракал. И теперь уж срочно побегу за чем-нибудь, чтобы успеть позавтракать и ага.

---

До девяти еще "пятерка", к полудню до "тройки" полегчает, но все равно как-то безрадостно.
Жить-то когда?
Ну, вот так и жить, да. Потихоньку. Как есть.

---

Все еще буря, а в ночи до "пятерки" разгонится. Не расслабляемся, бережемся...

---

Решил заодно и аргентинских посмотреть, вдруг Голубая тень найдется.
Наткнулся на описание фильма одного... с тех пор задумчив. Уже минуты две задумчив.

Описание: Молодая современная девушка Лаура бросает Бруно и уходит к Пабло. Ну, как «бросает»: всё равно к нему втихаря таскается (современная, поди ж!). Бруно хочет её вернуть только для себя – та ни в какую. Общая подружка всех троих проболталась по телефону Бруно, что Пабло, мол, тоже «современный»: хотел бы попробовать с мужчиной. После этого у аргентинского Штирлица созрел коварный и, скажу прямо, подлый «План Б»: познакомиться с Пабло, раскрутить его на секс и выставить педиком в глазах Лауры, чтобы та вернулась к нему обратно.

Мне что интересно-то. Если Бруно раскрутит Пабло на секс, он сам в глазах Лауры выставится кем?

---

Писать так трудно, как идти против ветра - против очень сильного ветра, плотного, тугого и сильного.
Я свинчиваю оттуда моментально и делаю это каждые пять минут.
До чего интересно наблюдать за этим.
Сёма, чем быстрее ты это допилишь, тем быстрее будет всё, свободен.

---

А они как прыгнут!
Но светлый ум и догадливость Д., волшебные руки, массаж и мятный чай творят чудеса, я спал, как дитя, под утро только приснилось, что я занимаюсь балетом, но к тому времени я уже выспался.
У меня сегодня почти свободный день, так что - тексты, еще массаж, постричься, если мастер сегодня работает и будет время... о, я же могу позвонить и записаться.
А вечером работа, и это тоже прекрасно.
В общем, есть чем заняться.
Поехали.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вестник Гисметео: не расслабляемся! В четверг в девять утра геомагнитная обстановка опять постарается на "пятерку", до того и после того - соответственно.
С этим ничего нельзя сделать, но можно хотя бы беречь себя и предвидеть собственную и окружающих не совсем полную, частично абсолютно никакую адекватность...
На четверг же планируются первые минуса по Москве.
Ну зашибись.

---

Нет, не получилось у меня продолжить разговоры, я весь день занимался французскими парашютистами и Дэном Митрионе, и теперь у мня болит голова и я пойду лежать.
Результаты сегодняшних экзерсисов меня радуют - за исключением головной боли, и в шее, и в спине, ну да. Как обычно.
Но результаты радуют.
Но больше ничего не вместилось в этот день.

---

Все разговоры, которые я упустил за выходные, сегодня буду наверстывать.

---

В эти выходные дома почти и не бывали.
Последние погожие выходные - и, хотя уже холодно и сильный ветер, а все-таки солнечно. В субботу угулялись по Воробьевым, в воскресенье вернулись туда же, чтобы отправиться на теплоходике на речную прогулку. Заняли два стула на носу - и единственные из тех, кто там был, просидели все полтора часа на солнце и на ветру, с бутербродами и термосами. Пледов все-таки не хватало, но мы справились.
Так отметили десятилетие моего обитания в Москве.
Как-то так случайно получилось, и десятилетие, и отмечание...
Но мне понравилось.

Прогулка по реке была моей мечтой не один год. Спасибо, мой дорогой, за поддержку, за компанию, за отвагу и терпение.
Йу-ху! Что у нас там дальше по плану?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вышли в девять утра, вернулись в половине девятого вечера.
Отличный день.
Писать отчет - и в люлю.

---

А на Гисметео опять ВСЕ КРАСНОЕ. До пятерки в ночь на воскресенье.
Шапочки из фольги рекомендуется приколачивать к голове серебряными гвоздиками.

---

Сëма доехал посмотреть кино про Борна.
Обхохотался.
Ну, и для Дока пригодится.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Для картинки кладу тут кусок из Ле Карре

Четверг, вечер; только что ушел в печать очередной еженедельный выпуск «Христианского голоса». Событие это на Флит-стрит вряд ли назовешь историческим. Прыщавый подросток-рассыльный, унесший растрепанную кипу гранок, проявляет к «Голосу» уважительности ровно на сумму ожидаемых рождественских наградных, и никак не более. Даже в смысле наградных он уже научен и знает, что мирские издания концерна «Юнипресс» более щедры на благостыню материальную, чем «Христианский голос», поскольку щедрость строго зависит от тиража.

Мисс Бримли, редактор еженедельника, поправила под собой надувную подушечку и закурила сигарету. Помощница редактора и секретарша — должность двуединая — зевнула, сунула аспирин в сумочку, взбила гребнем светло-рыжую прическу и простилась с мисс Бримли, оставив после себя, как обычно, аромат весьма пахучей пудры и пустую обертку от бумажных салфеток. Мисс Бримли успокоенно слушала дробный отзвук ее шагов, замирающий в коридоре. Приятно было остаться наконец одной и наслаждаться наступившей разрядкой. Как ни странно это было ей самой, но каждый четверг, входя утром в огромное здание «Юнипресса» и становясь на один междуэтажный эскалатор за другим (слегка комичная на этих эскалаторах, как тусклый и тощий тючок на блистающем лайнере), — каждый четверг ощущала она то же беспокойство. А ведь как-никак уже четырнадцать лет ведет она «Голос», и кое-кто считает его добротнейшим товаром «Юнипресса». И все же по четвергам ее не покидало волнение, вечная тревога, что однажды — быть может, именно сегодня — они не кончат номер к приходу рассыльного. Она частенько представляла себе последствия. Ей приходилось слышать об авариях в других узлах этой издательской махины, о статьях не по вкусу и о головомойках. Для нее было загадкой, почему вообще не прикроют «Голос» — комната, которая отведена его редакции на седьмом этаже, стоит денег, а тираж так мал, что (если мисс Бримли хоть сколько-нибудь разбирается) не возмещает и затрат на газетные вырезки.

«Голос» основан был на рубеже столетия старым лордом Лэндсбери одновременно с ежедневной нонконформистской газетой и «Трезвенником». Но оба те издания давно уже приказали долго жить. А проснувшись как-то поутру, сын лорда Лэндсбери обнаружил, что все его дело, включая штат и персонал, мебель, чернила, вырезки и скрепки, — все на корню куплено невидимым миру золотом «Юнипресса». Случилось это три года назад, и поначалу каждый день мисс Бримли ждала увольнения. Но не приходило ни уведомления, ни директивы, ни запроса — ничего. И, будучи женщиной рассудительной, она продолжала действовать в прежнем духе и перестала удивляться,

И она была рада. Насмешки над «Голосом» строить легко. Каждую неделю он смиренно, без шума и грома свидетельствует пред читателями о случаях господнего вмешательства в дела земные, пересказывает — не мудрствуя лукаво и не слишком заботясь о научности — древнюю историю евреев и дает (от имени вымышленного персонажа) материнские советы всем написавшим и пожелавшим. «Голос» мало заботят те пятьдесят с лишним миллионов британцев, что и не слыхали о его существовании. Он представляет собой орган как бы внутрисемейный и, чем поносить нежелающих вступить в эту семью, предпочитает печься об ее членах. Для них он источает доброту, оптимизм и полезные сведения. Если в Индии повальный мор скосил до миллиона детей, то можете быть уверены, что в это время «Голос» в редакционной статье описывал чудесное спасение методистской семьи в Кенте из пламени пожара. «Голос» не угощает вас советами, как скрыть незваные морщинки у глаз или как обуздать вашу раздающуюся вширь фигуру; не приводит вас, постаревшего, в уныние своей вечной молодостью. «Голос» сам среднего возраста и среднебуржуазного сословия, девушек он призывает к осторожности, читателей же вообще — к благотворительности. Нонконформизм в религии — самая стойкая из всех привычек, и те семьи, что подписались на «Голос» в 1903 году, продолжали его выписывать и в 1960-м.

Сама мисс Бримли — отнюдь не точный образ и подобие ее журнала. Военный случай и каприз разведработы забросил ее вместе с молодым лордом Лэндсбери в Ливию, в некий домик близ Тобрука, и там проработали они все шесть военных лет, умело и не привлекая постороннего внимания. Кончилась война — кончилась и служба для обоих, но у Лэндсбери хватило здравого смысла и великодушия, чтобы предложить мисс Бримли редакторство. В войну «Голос» перестал выходить, и никто не горел нетерпением возобновить его выпуск. Мисс Бримли вначале было слегка неловко воскрешать и вести еженедельник, который нимало не отражал ее собственного смутного деизма; но очень скоро, начав получать трогательные письма и подняв тираж до прежнего уровня, она привязалась к работе и к читателям, и прежние сомнения покинули ее. «Голос» стал ее жизнью, а читатели — главной в этой жизни заботой. Она старалась, как могла, отвечать на их странные и беспокойные вопросы, а когда не могла сама, то обращалась к другим за помощью, и со временем, печатаясь под несколькими псевдонимами, стала для своих читателей если не мудрецом-философом, то другом, советчиком и всеобщей тетушкой.

Мисс Бримли потушила сигарету, рассеянно убрала булавки, вырезки, ножницы, клей в правый верхний ящик стола и взяла с лотка «для входящих» всю послеобеденную почту — еще не разобранную, поскольку сегодня четверг. Тут были несколько писем на имя Барбары Феллоушип (— братство ( а н г л . )). Под этим псевдонимом «Голос» со дня основания отвечал (и в частном порядке и на своих столбцах) на читательские письма с их множеством пестрых проблем. Письма эти подождут до завтра. «Проблемную» почту она читала не без удовольствия, но оставляла это удовольствие на пятницу, на утро. Мисс Бримли открыла шкафчик сбоку, сунула письма в ближайшую ячейку.

@темы: el Girasol

---

Оригинал взят у lagushka в Виктор Каган. Вольное переложение и мысли по поводу. Про современную психотерапию и совр.мир.
"Я все продолжаю потихоньку выкладывать впечатления от выходных. Не по порядку,что вспомнится.
Запись здесь psystart.pro/event/psyconference-onair.html со второго часа (2.14). Звук не идеален,иногда зависает на пару секунд, но всё равно всё понятно. Лучше посмотреть запись, мои записки мало дают о ней представлпния. Тут я и правда пыталась конспектировать, но часто несу отсебятину и многое упускаю.
Часть первая. Про то, что происходит с людьми, которые сейчас идут к терапевту.
Раньше меньше свободы. Чётко определенные социальные требования к тебе. Понятно, в кого ты растёшь, кем ты должен стать, по каким правилам жить (род, профессия и т.п.). Многое предопределено. И эта несвобода приносила спокойствие своей определенностью. Я могу метаться, какими способами мне достигать целей, но цели понятны и чётки. Понятно, кем быть, зачем быть, в каких рамках быть. В этом смысле житель средневекового города мало отличался от типичного жителя Советского Союза. Быть винтиком в системе - хоть и не свобода, но определённость. А это делает жизнь проще и спокойнее. Мне не нужно каждый момент решать, кто я, и пытаться обнаружить новую систему ценностей, в которой я очутился.
Мир высоких скоростей и ускорений. Мир обновляется с дикой скоростью. В нём трудно быть как в постоянном. Постоянно обновляются программы, постоянно изобретаются всё новые гаджеты. Мы можем мгновенно друг с другом связываться. Любое слово долетает сразу. Пожить с ним не приходится: ты запросто можешь выгрузить его другому человеку сразу, как оно пришло тебе в голову, даже если этот человек за сотни километров от тебя. И т.п.
Скорость и новизна вызывают напряжение.Почему? Нет возможности понять, что будет сейчас, трудно вывести закономерности, трудно предсказать, что может произойти через минуту. Нет уклада. Заново придумываешь правила, а они опять меняются, и непонятно, на что ориентироваться сейчас. Контролировать ситуацию всё сложнее и сложнее, поэтому страшнее. Значит ты не можешь быть готов к тому, что произойдёт. И других подготовить не можешь.
Множество информации, которая распространяется мгновенно, причём информации с огромных территорий,со всего мира: мы можем знать, что творится сейчас в каждом уголке мира.
Это всё даёт очень много свободы, но как результат отнимает ориентиры. Мне не на что ориентироваться, потому что мир меняется так быстро, что мои ориентиры тут же летят в тартарары. И вот мне приходится быть свободным в этом пространсве, где почва уходит из-под ног, как в невесомости и зыбучих песках. Я не могу быть неподвижным в своих ориентирах, потому что они уходят в эти пески, и на смену им поднимаются другие, и не факт, что через мгновение и они не сменятся.
Эта свобода, неопределённость очень напрягает и тревожит, отнимает много сил.
И вот и в психотерапию эта неопределённость проникает тем, что всё труднее поставить диагноз, они смазываются. Раньше: симптом - конкретное решение и всё. Теперь диагноз поставить очень трудно. В этой невесомости и свободе каждый теперь бьётся о своё, а не о конкретные углы системы, которые оставляли очень чётко читаемые отпечатки.

Часть вторая. Что делает терапевт. Каким к нему приходит человек.
Определение психотерапии: психотерапия - светская профессия, задача которой использовать общение для помощи пациенту в совладании с беспокоящими его телесными и душевными проблемами. У человека, пришедшего к психотерапевту, "трудности в собирании себя". На самом деле любой человек чувствует, из чего он состоит, что ему нужно, чтобы чувствовать себя в своей колее, по ощущениям он это знает, и по ощущениям же понимает, что что-то идет не так. Это переживание экзистенциально и ощущается как ограничение какой-то своей свободы, ощущение скованности, не позволяющей жить так, как он чувствует, что жить должен.
К психотерапевту пациент приходит в состоянии одиночества (ага! Вот почему близких и родственников может так раздражать посещения терапевта: типа, зачем ему посторонний человек, чтобы говорить о своем, почему нельзя с близкими об этом же поговорить? А поговорить не получается именно из-за экзистенциальности этих ощущений).
Сегодня психотерапевт должен принять неопределенность в общении с пациентом. Не как раньше: невроз - готовое средство от невроза. Пациент приходит не с неврозом (типичным), а с переживанием, которое всегда уникально, поэтому невозможно идти по канонам и традициям. (Вот это "принять неопределенность" меня очень глубоко дергает, я чувствую, что это в точку: контролю противопоставляется принятие неопределенности, смирение с невозможностью абсолютного контроля).
Прежняя картинка: приходит пациент, я знаю, что мне надо делать, чтобы понять, что с ним, я знаю, как мне на него надо воздействовать, чтобы вылечить болезнь.
Сейчас не так. Сейчас терапевт не знает, что произойдет через секунду. Он находится не в монологичном пространстве, где является единственным носителем знаний, правды и рецептов, а в пространстве, поделённом с пациентом. Он должен быть с ним как можно ближе, хоть и максимально отстраненным. Пожалуй, да, это то, о чём Бахтин. Быть как можно ближе - это не создавать своего монологично трактующего пространства, а быть максимально отстраненным - это оставаться в этом немонологичном пространсве собой, не сливаться, не переходить в монологичное пространство пациента, то есть существовать в той самой полифонии, когда рядом два четко звучащих индивидуальных голоса создают единое пространство звучания.
Дальше надо слушать. Там дальше в видеобеседе несколько примеров из практики, доказывающих, насколько нетипичным может быть лечение и насколько сильно стремление человека к свободе.

И вот в связи с этим, что подумалось. Про контроль и принятие неопределенности. В свете всего вышесказанного становится понятно, почему сейчас так плохо работает избыточный контроль, с одной стороны, и почему так трудно от него избавиться, с другой.
Контроль прекрасно работает в традиционных обществах с четким и ясным укладом, ограничивающим свободу, но дающим чёткие ориентиры. И тут контроль позволяет регулировать следование этим ориентирам, контроль не пускает сбиться с курса. Это эволюционно выигрышная стратегия в таком обществе и у большинства из поколения современных ролителей эта стратегия еще работала в детстве, многие в этой стратегии выросли. А сейчас, когда скорость, информированность, изменчивость просто сумасшедшие, контроль теряет свою реальную силу, но при этом никакого другого столь же чёткого и конкретного инструмента нам взамен не далось. От контроля к принятию неопределённости перейти очень сложно. Впрочем, нет. Есть, чем может замениться контроль: он заменяется отношениями. Контроль поведения заменяется работой над отношениями.Принятие неопределенности в поведении, принятие своего бессилия контролировать внешнее должно происходить на фоне работы над отношениями".

@темы: головология, передай добро по кругу

---

После прочтения "Звонка мертвецу" решил посмотреть экранизацию.
Потому что очень нравится главный герой и его товарищи.
Экранизация оказалась - жесть в соплях. К моему огромному счастью главного героя из Джорджа Смайли переименовали в Чарлза Доббса, и это сильно облегчило. Я бы все равно не поверил и разделил бы книжного и киношного, но с переменой имени оно намного удобнее. Реально - сопли и жесть, жесть и сопли, но соплей все же больше. Внезапных, не предусмотренных в истории, которую Коламбия пикчерс переписала в особо извращенной форме. Больше всего досталось как раз герою.
Пережив этот ужас, осторожно принялся читать "Убийство по-джентльменски", следующий роман с Джорджем Смайли. И, обоже, наслаждение - какой он... нормальный.
Все равно посмотрю все экранизации. Чую, это на порядки увеличит наслаждение от книг.