На прямую переправу мы опоздали – отцу в сапог камешек попал, вынуть сразу не захотел, мелочь мол и ерунда, нечего время тратить. Но пришлось все-таки, а уже захромал. Пришли поздно, темнело уже, закрылась переправа, и ждать теперь до полудня завтрашнего. А переправщик и говорит отцу, давайте я вас в Клятую долинку провожу, туда еще можно успеть.
читать дальшеТам заночуете, а до другого края ее всего-то час ходу, и как раз с утреца можно на Гусиный берег переправиться, всё быстрее будет. Раз уж так спешите. А отец расстроился, что опоздали, вот переправщик ему и предложил. А отец и согласился. Он не знал ничего, а переправщик не сказал. Решил, видно, проучить, чтобы не шумел на переправе в другой раз. Ну, проучил, не промахнулся. Да не мне его судить.
И пришли мы в Клятую ту долинку, и велел отец достать припас, чтобы повечерять. А сам сел и смотрит. Как будто камень у него на душе лежит, и не снести ему этого камня, так и хочет его от себя отпихнуть, хоть на кого. Он всегда так, когда в чем сомневается – надо ему убедиться, что все правильно идет. Тогда ему хорошо, если кто в чем ошибется. Он тогда сразу воспрянет, задышит глубже, ровнее, глаза засветятся, как у молодого. А пока ничего не случилось – наоборот, понурый весь и ищет, на кого же он сердит. Дело привычное, а только неуютно под таким взглядом, руки ватные делаются, не удержать ничего. Вот я мешочек с солью и уронила, да неудачно так: половина на плед высыпалась.
А отцу и радость:
- Овца ты, Мэри, - говорит. – Как есть овца! Соль-то дорога, а тебе лишь бы что извести.
А сам довольный – прав, значит, оказался, с пользой дело решил, избавить дом от дочери небережливой.
- Муж-то с тобой намучается, да не моя это уже печаль.
Я потупилась, соль в ладонь смела да подобрала крупинки, сколько смогла. Всё равно ему не возразишь, да и без толку. А соль и правда дорога, зачем отчий дом разорять?
Повечеряли, да и легли спать. Я всплакнула потихоньку, лицо платком прикрыв, но недолго – за день много прошли и отец извел по дороге замечаниями. Конечно, когда ногу стер, от этого редко кто добреет. Да и тяжело на душе у него было.