[homovivo]

открытое письмо деньгам.
открытое - потому что ничего постыдного я ни в чем здесь не вижу, и вдруг кому еще пригодится?

Уважаемые деньги!
Дорогие деньги!

Похоже, между нами произошло недоразумение, затянувшееся на долгие годы.

И это меня не радует.

И это меня не радует.
За последнее время мне удалось понять, что ничего плохого в вас нет. Но это умом. А вот в сердце оставался червячок.
Вчера хорошая подруга напомнила мне об эпизоде, произошедшем не так давно. Но я думаю, что он был просто "вишенкой на торте". А на самом деле эти убеждения существовали давно и , несомненно, проявлялись.
Отец мой всегда считал деньги полезными, и зарабатывал их всегда. Умел и мог. Даже в начале 90-х он умел обеспечить себя, он просто считал это естественным, как я теперь понимаю.
Но мне он "сообщал" ужасные вещи о вас.
Он говорил "надо производить материальные ценности, а ты небо коптишь".
Ну да, мечтатель и поэт... я, в его понимании, коптил небо.
Кстати, не отсюда ли (в том числе, но оно же всегда подбирается одно к другому) мой любимый образ маяка, костра на башне, на холме... а? В моем понимании - светить, в его - коптить небо.
А я всегда хотел светить. Получалось, что это комплект: если светишь, то коптишь. Небо. А надо производить материальные ценности.
Но я еще не сразу понял, я думал - или-или лежит в плоскости моей писанины, то есть "или писать, или зарабатывать". Конечно, писать, как же иначе.

Мне казалось, что вы, дорогие деньги, противостоите моему занятию по жизни, моей, если угодно, "миссии", а вся классическая литература (ну, почти вся) и вся история искусства полна подтверждений этому представлению. И вы, дорогие и хорошие деньги, воспринимались как враг. Враг, служить которому означает предать свое дело, предать идеалы и всё такое.

Но вчера, пока я снова - снова и снова - думал о том, почему же у нас не складываются хорошие отношения, я понял, что допустить вас в мою жизнь мне было еще страшнее на самом деле.
Дорогой друг напомнил мне одну реплику моего отца, когда друг рассказывал ему, как сильно я помог в жизни. О! Друг хотел показать моему отцу, что я хороший человек, что ему надо радоваться, что у него такая дочь. Отец мой ответил: "Чем она может помочь, у нее же денег нет!"

Это сильно, я вам скажу, дорогие деньги. Получается, что вас обозначили главной и чуть ли не единственной реальной ценностью в мире. Вам приписали способность обесценивать всё, что не вы.
Но это не ваше свойство, это свойство восприятия моего отца и многих других людей, но вы сами этого не делаете.
То, что люди не всегда могут справляться с огромной силой, которая в вас заключена, не делает вас злом самих по себе.

Давно, долго-долго я терпеливо относился к вашему отсутствию. Я считал, что мне "не положено", я копчу небо, это другая специальность, а деньги водятся где-то в дальних краях, в иных мирах, где-то, где меня нет и быть не может.
На людей, которые хорошо зарабатывали, я смотрел с опаской: я "знал", что они не найдут во мне ценности, не призняют меня "хорошим" и "годным". "Они не способны оценить то сокровище, которое имею я". Так я думал. "Они не способны ценить меня и признать меня равным и хорошим". Так я думал.

Я считал, что если я брошу свое дело и займусь зарабатыванием денег, я предам свое дело. И, получается, я считал, что предам себя.
Сейчас мне кажется, что многие люди, пребывая во власти этого же самого заблуждения, устав от бедности и согласившись на зарабатывание денег, действительно вынуждены были терять себя - они не представляли, что это не обязательно. Где тут курица, а где яйцо - поди разбери...

Я вспоминаю, как чуть не плакал над прочитанным эпизодом из жизни одного композитора. Это были выдержки из его дневника, по-моему. Он писал, что вынужден делать что-то в конторе, где служил, в то время как в голове его звучит великолепная музыка, но он не может записать ее, не может потратить на нее время - он должен зарабатывать деньги.

Он описывал страдания, которые испытывал, слушая внутри себя волшебную музыку, умирающую, которую уже никто никогда не услышит.
Мне подобные страдания были знакомы.

Какой ужас!
Как
же было вас не бояться, дорогие деньги? Как же было не испытывать
ненависти к вам? И как вы могли бы занять место в моей жизни, если я
боялся вас как огня? Огня недоброго, способного сжечь не только плоды
моих трудов, но и само желание трудиться, саму мою сущность. Саму душу.

Я
помню, как три года я сидел совсем без работы уже в относительно
приличные времена - но я писал роман, я не мог его не писать, и я
называл это "цена свободы". Этот отказ от зарабатывания денег я так
называл.

Не надо служить Маммоне.
Не надо обожествлять вас, дорогие деньги, оздавать из вас кумира, сводить себя и все ценности мира к одному - к вам. Вы как нож. Можно отрезать кусок еды, можно перерезать горло сопернику. Вы как оружие - можно охотиться ради пропитания и комфорта, можно пойти войной на соседа.
Вы просто возможность.

Мне хотелось бы понять, дорогие деньги, есть ли в вас действительная опасность, покоряете ли вы разум человека сами (Гобсек? Скупой рыцарь? Венецианский купец?) - или человек сдает вам разум самостоятельно и доброволно? Почему существует такая традиция? И можно ли жить в одном просторанстве с вами, в мире, достаточно полном вами, и оставаться собой и делать дело своей жизни?

Дело моей жизни таково, что не платят за него в наше время достаточно. Такое еще у меня есть представление.
И пока у меня есть опасения, дорогие деньги, я понимаю, мне трудно привлечь вас в мою жизнь. Я по-прежнему вас... если не боюсь, то опасаюсь. Я хочу понять вас и научиться строить с вами мирные и плодотворные и творческие отношения.
Я хочу иметь вас в моей жизни.

Дорогие деньги, мне вас очень не хватает. Давайте налаживать отношения.

С уважением, Я.