[homovivo]

Алексей Куприянов

Возникновение Левого революционного движения Чили


Читатели стран СНГ практически не знают историю чилийской леворадикальной организации, называвшей себя Левое революционное движение (Movimiento de Izquierda Revolucionaria – отсюда и аббревиатура – МIR). В советские времена о миристах говорилось как об ультралевых путаниках, мешавших мирному продвижению Чили к социализму – хотя стратегия «мирного пути к социализму» привела все левое движение Чили к катастрофическому разгрому. Затем постсоветский обыватель уверовал в Пиночета. Впрочем, этот обыватель ничего не знает и не желает знать ни о Чили, ни о Народном Единстве, ни о Пиночете.

Постсоветским левакам миристы тоже не очень интересны. Они не укладываются в привычные рамки постсоветского левацкого паноптикума. Ведь они не были ни анархистами, ни троцкистами, ни сталинистами, ни маоистами. После поражения чилийской революции миристы выполнили свой революционный долг до конца. Многие их лидеры и активисты – включая генерального секретаря МИР, Мигеля Энрикеса, погибли с оружием в руках, сражаясь с режимом Пиночета. Но интересны они не романтикой налетов, перестрелок, покушений, побегов и смерти под пытками. Хотя и пришлось им после 11 сентября 1973 года хлебнуть этой невеселой романтики с избытком…

МИР испытывал огромное влияние Кубинской революции. Эта революция, как казалось тогда и ее друзьям, и ее врагам, перевернула всю Латинскую Америку, дала пример, как нужно делать революцию. Под влиянием кубинской революции в большинстве стран Латинской Америки возникли ультралевые организации, считавшие, что достаточно группе людей с автоматами уйти в лес и начать вооруженную борьбу, создать очаг партизанской войны – и победа революции через несколько лет обеспечена.

Миристы находились под огромным влиянием кубинской революции, восхищались Фиделем Кастро и Че Геварой. Но в лес не уходили. И не только потому, что в Чили с лесами плохо. Они были решительными противниками господствовавшей среди чилийских левых идеи «мирного пути», считали, что единственный путь к победе социализма – это всенародное вооруженное восстание. Но они видели разницу между всенародным вооруженным восстанием и действиями группы лиц с автоматами. Вооруженное восстание должно было стать итогом радикализирующейся массовой борьбы. Миристы шли не в лес, а в народ. Они организовывали и поднимали на классовую борьбу самые обездоленные слои чилийского пролетариата – безземельных крестьян и жителей трущоб, не отказываясь от применения революционного насилия, когда это было необходимо. Они стремились стать революционным авангардом чилийского пролетариата, авангардом не в своем воображении, а в действительности. Не успели… А если бы успели, история Латинской Америки могла бы повернуться немного по-другому…

В эпоху, о которой пойдет речь, население Чили составляло приблизительно 10 миллионов человек. Страна считалась одной из самых развитых и передовых в Латинской Америке. Однако считаться таковой она могла лишь на фоне Гаити или Парагвая.

Основой чилийской экономики была добыча меди. Медь составляла от 70 до 80% чилийского экспорта. На доходы от экспорта меди ввозилось все, что не производилось в самой Чили – от оборудования для медных рудников до мяса и других продуктов питания.

Добыча меди почти монопольно контролировалась двумя огромными североамериканскими корпорациями – «Анакондой» и «Кеннекотом». В конце 1960-х годов крупные иностранные корпорации контролировали 25% промышленных предприятий Чили, выпускавших 60% промышленной продукции страны.

Чили в середине 1960-х годов была страной крупного помещичьего землевладения и батрацкой нищеты. В 1965 году из 345 тысяч занятых в сельском хозяйстве семей земли не имели 185 тысяч. Из остальных 160 тысяч у 117 047 семей (77,5% земельных собственников) были мелкие наделы, составлявшие 4,9% всех сельскохозяйственных угодий. В то же время у 3250 помещичьих семей (2,2% земельных собственников) было 68,8% пригодной к возделыванию земли. Такого вопиющего неравенства не было ни в одной другой стране Латинской Америки.

Сельское хозяйство отставало от роста населения и не могло прокормить страну. Рост сельского хозяйства в 1960-е годы составлял 1,8% в год при росте населения страны 2,5 – 2,7%.

Разорявшееся сельское население бежало в город. Там они жили в трущобах – «побласьонес» – в самодельных строениях из фанеры, картона, листов жести, старых автопокрышек. Канализации, водопроводов, электричества не было. В стране не хватало 600 тысяч квартир. 45% населения Чили проживало в помещениях, официально признанных непригодными для жизни.

Бедняки не ели мяса. Руководитель Компартии Чили Луис Корвалан вспоминал, что в его родном рыбацком поселке рыбаки считали мойву роскошным блюдом, и ели ее по праздникам. Более качественная рыба шла только на продажу.

В стране не хватало 4 тысяч врачей, 6 тысяч дантистов, 2 тысяч акушерок, более 3 тысяч медицинских сестер. Зато наблюдалось изобилие юристов и экономистов. Они входили в паразитический «средний класс», которому перепадала доля доходов от экспорта меди.

Доля промышленных и сельскохозяйственных рабочих в национальном доходе, в 1940 году составлявшая 27%, в 1962 году упала до 13%.

В отличие от большинства стран Латинской Америки, в истории Чили до 1973 года военный переворот и военная диктатура были не правилом, а исключением. Между 1932 и 1973 годами все президенты сменяли друг друга только законным путем. Президентские выборы происходили раз в 6 лет, президент не мог переизбираться на второй срок. Значительная часть власти была у двухпалатного Конгресса.

Существовала развитая партийная система. Но Коммунистическая, Социалистическая и Христианско-Демократическая партии Чили, несмотря на их названия, не были полным аналогом одноименных партий Западной Европы.

Коммунистическая Партия Чили возникла в 1922 году. Достаточно быстро она стала реформистской рабочей партией – аналогом социал-демократических партий Западной Европы первой половины 20 века. Как и они, КПЧ сочетала разговоры о социализме в неопределенном будущем с деятельностью по защите интересов рабочих реформистским путем. КПЧ считала социалистическую революцию в Чили делом очень далекого будущего. Сейчас, на ее взгляд, страна должна была пройти этап прогрессивных преобразований в рамках капитализма. Нужно было создать современную промышленность, провести аграрную реформу, покончить с господством в экономике Чили иностранного капитала. Сделать это можно было только в союзе с чилийской прогрессивной буржуазией. Причем Компартия Чили верила, что даже буржуазно-демократическую революцию можно совершить законным путем, соблюдая чилийскую конституцию.

КПЧ в 1938 году создала вместе с Радикальной партией, представлявшей антиклерикальную часть чилийской буржуазии, Народный фронт. Он победил тогда на президентских выборах. Президент, радикал Агирре Серда, провел прогрессивные реформы в целях повышения уровня жизни народных низов, усиления роли государства в экономике и развития национальной промышленности.

На выборах 1946 года КПЧ снова поддержала радикалов. И крупно на этом обломалась. Президент Гонсалес Видела сперва включил 3 министров от Компартии в свое правительство, но через 5 месяцев, в апреле 1947 года, отправил их в отставку. Вскоре он запретил Компартию и разорвал дипломатические отношения с СССР. Начались массовые аресты. Это было несопоставимо с диктатурой Пиночета, Видела никого не пытал и не расстреливал, а всего лишь сажал в тюрьмы и концлагеря. Но приятного все равно мало.

Компартия Чили продолжала свою деятельность в подполье и была легализована в 1958 году. Из произошедшего она не извлекла никаких уроков, и продолжала выступать за мирный путь к социализму и за союз с прогрессивной буржуазией.

Опорой Компартии Чили были имевшие постоянную работу квалифицированные рабочие, прежде всего – горняки. Поддерживало ее и заметное количество госслужащих. Коммунистами были самые талантливые деятели чилийской культуры –поэт Пабло Неруда и певец Виктор Хара.

Чилийские социалисты были не правее, а левее чилийских коммунистов. В те времена Соцпартия Чили не являлась аналогом западноевропейских социал-демократических партий. Она была создана в 1933 году в результате объединения множества социалистических организаций, возникших в Чили во время Великой Депрессии. Компартия не устраивала чилийских социалистов своим сектантством, авторитаризмом и зависимостью от Москвы. В Соцпартию Чили входили представители разных течений – от троцкистов до левых националистов. Левым националистом был харизматический лидер ранней Социалистической партии, полковник авиации Мармадуке Грове. Он в 1932 году возглавлял просуществовавшую 12 дней «социалистическую республику».

Социалисты Чили критиковали Советский Союз, считали, что в нем нет социализма. Революция в Чили, по их мнению, создаст настоящий социализм, основанный не на огосударствлении средств производства, а на самоуправлении трудящихся. СПЧ намного сдержаннее, чем Компартия, относилась к «союзу с прогрессивной буржуазией» и к «мирному пути к социализму». Впрочем, на практике она участвовала в парламентских и президентских выборах и периодически шла на союз с разными буржуазными группировками.

С чилийскими коммунистами у СПЧ постепенно сложились нормальные союзнические отношения. На президентских выборах 1952 года нелегальная Компартия поддержала кандидата социалистов врача Сальвадора Альенде. Он набрал тогда, правда, всего 5,5% голосов.

Зато на следующих президентских выборах 1958 года Альенде, поддержанный Компартией и рядом других левых групп, занял второе место и отстал от победителя, кандидата правых Хорхе Алессандри всего на 33 тысячи голосов. Победа левых на президентских выборах в Чили впервые в истории стала казаться реальной.

И чилийские левые победили бы уже на президентских выборах 1964 года, не вмешайся американский империализм, поддержавший не традиционных олигархических правых, а третью силу – Христианско-демократическую партию.

Ядром ХДП стала возникшая в 1930-е годы группа студентов-христиан, выступавших за «третий путь» между капитализмом и коммунизмом. В 1937 году они создали организацию под названием Национальная фаланга. Уже по названию можно видеть, что третий путь понимался тогда в приближенном к европейскому фашизму смысле. Затем христианские третьепутейцы в Чили начали леветь. В 1958 году Национальная фаланга переименовалась в Христианско-демократическую партию. В отличие от старых олигархических партий – консерваторов и либералов – чилийская ХДП опиралась не на помещиков и крупную буржуазию, а на среднюю и мелкую буржуазию. Ее поддерживали некоторые слои верующих рабочих. На первых порах, в 1960-е годы, в ХДП было сильно левое крыло, отстаивавшее «коммунитарный социализм». Лидером этого левого крыла являлся агроном Жак Чончоль.

Под влиянием угрозы, которую представляла Кубинская революция, правительство США в первой половине 1960-х годов решило временно отказаться от опоры на старые правящие классы Латинской Америки. Вместо этого оно начало поддерживать реформаторские буржуазные группы, высказывавшиеся за повышение жизненного уровня народа и за прогрессивные преобразования, не затрагивавшие основ капитализма. Президент США Кеннеди сказал: «Кто отказывается от мирной реформы, делает неизбежной насильственную революцию». Получателем американской помощи в Чили стала ХДП, тем более, что угроза победы социалистов и коммунистов на выборах 1964 года была вполне реальной.

Благодаря интенсивной антикоммунистической пропаганде и решению чилийских правых поддержать на выборах не своего кандидата, а лидера ХДП Эдуардо Фрея, ХДП в 1964 году победила. Она набрала больше 54 % голосов. Альенде получил 38,9%. Фрей заявил, что в свое президентство осуществит «революцию в условиях свободы», которая сделает ненужной тоталитарную революцию. за которую выступают левые (мы уже видели, что чилийские левые – и коммунисты, и социалисты – были далеки от идей «тоталитарной революции»).

Победа Фрея открыла в истории Чили период социального брожения и ожесточенной классовой борьбы.

В 1965 году силы правее ХДП объединились в Национальную партию. Если старые либералы и консерваторы были архаическими клубами благородных господ из 19 века, то Национальная партия, творчески учтя уроки европейского фашизма, стремилась – и с успехом – стать массовой контрреволюционной силой.

И в том же 1965 году, на съезде 7-8 августа небольшие группы, стоявшие левее Соцпартии, провозгласили создание Левого Революционного движения – МИР.

Ранний МИР был другой организацией, чем той, какой он стал через несколько лет. Плюрализма и разнородности в нем было намного больше. На учредительном съезде МИР присутствовали жесткие сталинисты и маоисты, отколовшиеся от Компартии и выступавшие за вооруженную борьбу; троцкисты из Революционной Рабочей партии; небольшие группы анархистов; левые христиане; наконец, революционная молодежь, ориентировавшаяся на пример Кубинской революции. Были те, кто порвал с парламентскими левыми еще в 1930-е годы – и те, кого в 1930-х годах еще не было на свете.

Был, например, Клотарио Бест (1899-1990) – руководитель профсоюза налоговых служащих; левый христианин, любивший «рабочего Иисуса» и не любивший подменившую «рабочего Иисуса» Господином Богом церковь. Он был близок к анархо-синдикализму, критиковал политические партии и отстаивал прямое действие. Такие взгляды не мешали тому, что в 1952-1961 годах его ежегодно переизбирали на должность председателя Единого профцентра трудящихся (КУТ). В этой профсоюзной федерации были представлены рабочие всех политических взглядов, но доминировали коммунисты. Был на Учредительном съезде МИР и Луис Витале (1927- 2010) – троцкист, руководитель профсоюза рабочих химической и фармацевтической промышленности, а в свободное время крупнейший в Чили историк-марксист.

Сперва в МИР доминировали троцкисты. Программная декларация организации призывала к свержению капитализма и замене его «правительством рабочих и крестьян, управляемым органами пролетарской власти, задача которой будет состоять в том, чтобы построить социализм и постепенно уничтожить государство, создав бесклассовое общество». Буржуазное государство, по мнению МИР, должна была заменить «прямая пролетарская демократия, опирающаяся на вооруженную милицию рабочих и крестьян».

МИР отрицала два фундаментальных пункта мировоззрения Компартии Чили: мирный путь левых к власти и буржуазно-демократический характер чилийской революции. По мнению миристов, во всем мире созрели условия для непосредственной социалистической революции. Эту революцию нужно будет делать против всей чилийской буржуазии – как крупной, так и средней, как компрадорской, так и национальной. В то же время рабочие и крестьяне-батраки – авангард чилийской революции – чтобы победить, должны будут перетянуть на свою сторону мелкобуржуазные трудовые слои.

Конкретные требования МИР включали экспроприацию всей иностранной собственности и всей крупной промышленности в Чили; рабочий контроль над средней и мелкой промышленностью; отказ от уплаты внешнего долга (а для Чили внешний долг был очень большой проблемой, выплаты по нему душили экономику страны); передачу земли крестьянам без выкупа и создание органов «народной власти» – опирающегося на вооружение рабочих и крестьян самоуправления трудящихся.

МИР провозгласил себя марксистско-ленинской партией, основанной на демократическом централизме. Но в результате голосования незначительным большинством голосов победило предложение студента-анархиста Феррада де Ноли: флагом организации станет анархо-синдикалистский красно-черный, а не марксистский красный.



Страница
5
60

Перший Соціальний | Страйк | Соціальні новини
Подписаться
Возникновение Левого революционного движения Чили ч.2


После создания организации возник вопрос – что ей делать дальше. В МИР на первых порах было несколько сотен человек. Его силы были несопоставимы с силами социалистов и коммунистов. Организованные в профсоюзы промышленные рабочие поддерживали традиционные левые партии. Во всяком случае, на первых порах миристам было бесполезно направлять свои основные силы на работу с ними. Идея о том, что нужно всем дружно уходить в горы и начинать герилью, никем из серьезных активистов не рассматривались. Предлагавшие это микрогруппы маргинализировались и изгонялись.

Первые большие успехи миристы получили в студенческой среде. Они возглавили борьбу студентов города Консепсьон – крупнейшего университетского центра Чили – за демократизацию учебной системы и добились в этой борьбе больших результатов. Именно из студенческой среды Консепсьона вышли люди, в декабре 1967 года возглавившие МИР и сделавшие его организацией, которая вошла в историю.

В середине 1960-х годов студентом-медиком был Мигель Энрикес Эспиноса (1944-1974) – будущий харизматический вождь МИР, революционер очень большого масштаба. Он родился в зажиточной семье. Его отец, Эдгардо Энрикес, был врачом, а потом, в конце 1960-х годов, стал ректором все того же университета в Консепьсоне. Эдгардо Энрикес, являлся деятелем Радикальной партии – буржуазно-демократической и антиклерикальной партии зажиточной мелкой буржуазии. В 1973 году он даже станет министром образования в правительстве Альенде. Тетя Мигеля Энрикеса, сестра его отца, в начале 1950-х годов стала первой женщиной-парламентарием в Чили – естественно, от Радикальной Партии. Старшие братья Мигеля – Марко Антонио и Эдгардо – тоже вступили в МИР, причем Марко Антонио имел к 1965 году за плечами заметное политическое прошлое в троцкистских группах. Лидером МИР станет и ближайший друг Мигеля Энрикеса с детства, позднее – муж его сестры, Баутиста Ван Шоувен (1943-1973), в середине 1960-х годов – тоже студент-медик. Медиком был и Марсело Феррада де Ноли – тоже друг детства Мигеля Энрикеса, склонявшийся к анархизму.

На мировоззрение и мирочувствование Энрикеса, Ван Шоувена и всего поколения руководителей МИР решающее влияние оказала Кубинская революция. Она убедила их, что вооруженнаая борьба может сделать то, чего не смогло добиться старшее поколение чилийских левых за десятилетия парламентской деятельности – освободить страну от подчинения иностранному капиталу, покончить с нищетой и открыть путь к справедливой и достойной жизни.

В 1961 году, в короткой автобиографии, написанной при поступлении в вуз, Мигель Энрикес писал: «Как видим, я мало что могу о себе рассказать. У меня до сих пор была легкая жизнь, не было реальных проблем, мне давали все, что мне было нужно. Я надеюсь со временем вернуть в той или иной форме родителям и обществу в целом все, что от них получил. Я буду бороться за то, чтобы в будущем все люди могли сказать о себе: в юности мне давали все, что мне было нужно».

Они были замечательными людьми, эти мальчики из хороших семей (девушек в руководстве МИР почти не было) – честными, надежными, смелыми, серьезными в серьезных делах и веселыми во всем остальном, умеющими думать головой и держать в руках как ручку, так и пистолет. Эти чилийские марксисты-ленинцы больше всего похожи на русских народников 19 века –такое же чувство долга перед обездоленным народом и такое же единство слова и дела.

Политическая деятельность Энрикеса, Ван Шоувена, Феррада де Ноли и еще нескольких лидеров МИР началась в 1962 году в молодежной организации Соцпартии. Вскоре они убеделись, что Соцпартия, при всем своем словесном радикализме, революцию в Чили не совершит и создали внутри соцсомола законспирированную «Группу революционных социалистов». В итоге на съезде СПЧ в феврале 1964 года их исключили из партии и соцсомола за ультралевый уклон. После этого они вступили в небольшую левацкую группу «Революционный марксистский авангард», в составе которой и вошли в МИР.

Вскоре к неформальной группе вокруг Энрикеса примкнул Лусиано Крус, тоже студент-медик из Консепсьона, исключенный за ультралевый уклон из молодежной организации не Соцпартии, а Компартии. Лусиано Крус в 1969-1971 году будет возглавлять конспиративные структуры МИР и службу партийной разведки и контрразведки. Он погибнет в 1971 году в результате непонятного несчастного случая. Чуть позже, в 1969 году вступит в МИР и войдет в его руководящее ядро Андрес Паскаль Альенде, племянник Сальвадора Альенде. В МИР он будет отвечать за работу в армии.

В декабре 1967 года на очередном съезде МИР Генеральным секретарем партии стал 23-летний Мигель Энрикес. Руководство организацией перешло в руки молодого поколения радикализированных кубинской революцией студентов. Сталинисты и маоисты отсеялись от организации быстро, троцкисты – медленнее.

В 1968 году Мигель Энрикес закончил вуз, получив диплом невропатолога. Он переехал работать в столицу Чили Сантьяго, однако уже через несколько месяцев принял решение стать профессиональным революционером. Совмещать работу и революционную деятельность становилось невозможно.

В августе 1968 года МИР осудил ввод советских войск в Чехословакию. Социализм, по мнению миристов, могли защитить сами чехословацкие трудящиеся, он не нуждается в непрошеных спасителях извне. Позиция МИР по Чехословакии резко противоречила позиции кубинского руководства, которое оставалось для Энрикеса и его товарищей неоспоримым моральным и политическим авторитетом. Для советских дипломатов после этой декларации миристы окончательно стали врагами.

Между тем правительство Фрея пыталось проводить куцые реформы. Был принят закон о «чилизации меди». Согласно этому закону, 51% акций медных рудников был выкуплен за повышенную в 2 раза цену чилийским правительством. При этом управление рудниками по-прежнему принадлежало американским корпорациям.

Фрей провозгласил закон об аграрной реформе. Согласно закону, принудительному выкупу у помещиков подлежали все необрабатываемые земли размером больше 80 базовых гектаров. Базовым гектаром считался гектар плодородной земли, к нему по очень сложной системе подсчета приравнивались земли других категорий. На юге Чили 80 базовых гектаров равнялись сотням гектаров малоплодородной земли, а в предгорьях Анд – тысячам гектаров пастбищ.

Выкупленная земля передавалась кооперативам батраков, постоянно проживавших в поместье. Через три года они могли решить, делить ли между собой землю в частную собственность или оставить ее в собственности кооператива. От аграрной реформы ничего не получили ни батраки, не имевшие постоянного места жительства, и нанимавшиеся на работу в разные поместья, ни крестьяне – мелкие собственники. Также ничего не получили от реформы индейцы-мапуче, жившие на юге Чили. Начались массовые самовольные захваты помещичьей земли.

В марте 1969 года полиция расстреляла батраков, занявших землю в районе Пуэрто Монтт. Погибло 10 человек, включая 9-летнего ребенка, еще 50 человек были ранены. Отколовшаяся от МИР группа, Организованный авангард народа, выступавшая за немедленный переход к вооруженной борьбе, заявила, что приговаривает к смерти министра внутренних дел правого демохристианина Суховича, отдавшего приказ о расстреле. Часть левых демохристиан во главе с Жаком Чончолем, главным организатором аграрной реформы, вышла из ХДП и создали МАПУ – Движение единого народного действия. МАПУ заявило, что на выборах в 1970 году поддержит кандидата левых.

МИР активно участвовала в крестьянских захватах земли. Она переставала быть только студенческой организацией, несмотря на свои большие успехи в студенческой среде Консепсьона. Приоритетными направлениями деятельности становились участие в батрацком движении и работа с жителями трущоб. Одновременно расширялась силовая сфера деятельности партии.

6 июня 1969 года конспиративная структура МИР, возглавляемая Лусиано Крусом, по собственной инициативе похитила правого журналиста из Консепсьона Германа Оссеса, систематически клеветавшего на активистов партии. Оссеса раздели до трусов, вывалили в дегте с перьями и в таком виде через несколько часов высадили из машины перед входом в университет Консепсьона.

После этого из МИР ушли представители старшего поколения – не согласные с курсом Энрикеса и его товарищей Клотарио Бест, Луис Витале и другие.

23 июня миристы взорвали бомбу в здании суда. Взрыв должен был иметь сугубо символическое значение. Его приурочили ко времени, когда в здании суда и вокруг никого не было. Хотя правые называли МИР «террористической организацией», собственно к террору отношение Энрикеса и его товарищей было резко отрицательным – до 11 сентября 1973 года. Энрикес любил повторять слова Троцкого: «Преступления капитализма перед рабочим классом слишком велики, чтобы буржуазия могла расплатиться за них жизнями нескольких капиталистов и министров».

Однако с лета 1969 года миристы решили заняться экспроприациями, первоначально не афишируя этот факт. Деятельность организации нужно было финансировать, к тому же экспроприации рассматривались как практика подготовки к боевым действиям. Экспроприации, в которых участвовали Энрикес и другие руководители МИР, тщательно готовились, жертв при них не было.

Переход МИР к первым попыткам боевой работы привел к запрету МИР и приказу об аресте 13 лидеров и активистов. Часть из них были арестованы, часть, в том числе Мигель Энрикес, сумела уйти в глубокое подполье и продолжала оттуда революционную деятельность.

Между тем приближались президентские выборы 1970 года, на которых левые силы, объединившиеся в Народное Единство, снова, в четвертый раз, выдвинули своим кандидатом Сальвадора Альенде….