[homovivo]

Итак, моя психолог задала мне вопрос.
Сначала задал вопрос я: что мне еще сделать, чтобы эта чертова история с институтом перестала меня доставать? Я уже и так, и эдак с ней разбирался, а все она всплывает внутри - и причиняет. Рассказал ей коротенечко на пятнадцать минут с уточнениями, что там было и как оно меня.
Ну, и она спросила, уже когда я уходил, на прощанье: что должно в тебе измениться, чтобы эта история больше тебя не?
Когда я закрывал за собой дверь, я еще не знал ответа. Когда сделал третий шаг по коридору, уже понимал, что к чему. Когда вышел на улицу, уже сформулировал. С тех пор неделя прошла. Сегодня поеду к ней со своим ответом. Здесь хочу его для себя развернуто записать.

Измениться должно немногое, в сущности. Я просто должен вписать эту историю в свою настоящую историю как я знаю ее теперь. Не в ее историю. В мою.
Когда я учился, я еще не знал своей истории и всячески пытался от нее отвертеться, потому что она никак не укладывалась в мою картину мира. Вот без дураков, глубоко внутри и почти не всерьез я как бы могу говорить о том, что было там и тогда (совсем чуть-чуть, романтическая, но темная история с мирным журналистом, маленьким незаметным, левым, но так... ну, мало ли простых мирных журналистов, да?), а всерьез - ни-ни, потому что так не бывает. Мы же знаем, что если девушка поет песенку на староанглийском, так это потому, что в тринадцать лет случайно в библиотеке открыла книгу на странице с этой песенкой. Вот у меня такое объяснение не укладывается в голове. Вообще. Но именно это - реально. Так - бывает. И только так. По крайней мере, настоящие ученые так считают.

И вот, чувствуя себя не ей, но не понимая, кто я вообще (и есть ли я вообще на самом деле), и имея в своем распоряжении только ее историю, я вписывал происходящее в ее историю. И это был большой бэмц. Большой такой, крупный, тяжелый, как гора. Больше, чем хотелось бы замечать. Сильно больше.

Что во мне должно измениться, чтобы это перестало быть так?
Да ладно, мне всего лишь надо довести до логического конца то, что я и делаю уже. Принять реальность своей истории и вписать все в эту рамку.
И тогда все выглядит совсем, совсем иначе.

Так что трудность только в том, чтобы принять свою историю. И это довольно трудная трудность. Как пишут в Вики, "это статья о псевдонаучной теории или концепции". Но дело не только в этом. История тяжелая, и не про героя на белом коне, а про проигравшего. Это принимать нелегко, особенно благородному дону. С другой стороны, благородный дон сдаваться не собирается, как-нибудь уж впихнет в себя весь этот сюрреалистический кошмар. Потому что иначе нельзя. Вперед.

Но какой же я дурной, божечки.