[homovivo]

Блиц-свидания


Просто ни о чем больше говорить не могу. Простите. Извините. Не могу и всё. Что тут сделаешь? Конечно, место не совсем подходящее. Наверное. Как посмотреть. Посмотрите вокруг, например. Все эти люди… Они друг друга совершенно не знают, каждый пришел со своей надеждой, ждет, что другой ее исполнит – до другого ему и дела нет. Чем я отличаюсь? Каждый здесь о своем, торопится выговориться. Посмотрите, никто ведь не молчит. И я вот. Просто больше ни о чем не могу. …Что, уже? Ладно.
Добрый вечер. Меня зовут… а, вот, имя на табличке. Как читается? Да откуда мне знать… Я просто написал случайные буквы, вполне годится для встречи со случайными людьми. Сколько встреч, столько букв. Ваша – пятая. Зовите меня Эле. Если хотите. Впрочем, это ни к чему, вы не успеете – я вам слова сказать не дам, я же здесь, чтобы выговориться, понимаете, чтобы говорить… Нет, не хочу я говорить с вами, я хочу говорить вам, сейчас вам, а потом кому-нибудь еще, кто там за вами, та серая мышка, она-то не будет перебивать. И вы не перебивайте меня, нет. Слушайте. Я ничего вам не сделаю, просто слушайте меня. Какая вам разница. Вы ведь уже поняли, что я вам не подхожу, значит, вы ничего не теряете, если не расскажете мне, какая вы замечательная. А оставшиеся три минуты как-то провести нужно, никуда не деться. Так просто послушайте меня. Пожалуйста. Прошу вас. Мне больше не с кем. И я не могу не говорить об этом. Вы представляете? Я не могу не говорить об этом, а мне больше не с кем. Да нет у меня никаких друзей. Какие друзья? Откуда? Вот у вас есть друзья? У вас точно есть. У такой вот – обязательно есть друзья, целая компания, а то и команда, не разлей вода. Есть, хорошо… Есть. Пока есть. А если с вами случится что-то действительно… действительно… Что-то такое, что невозможно назвать словами, что пугает настолько, что забыть невозможно…
С каждым случается что-нибудь необычное. Кто-то может увидеть ангела-хранителя, кто-то гигантского спрута. Кто-то найдет дверь между мирами. Кого-то пригласят на экскурсию по галактике.
Но что потом? Как спрашивал своих маршалов Наполеон – «а что вы делали на следующий день?» - важно не то, что с тобой случается, а то, как ты используешь это. Так вот, люди наплевательски относятся к чудесам, разбрасываются ими, буквально сорят. А почему? Да потому. Вы попробуйте об этом… Только попробуйте. У вас есть друзья? А не будет.
Ах, да, конечно, до свидания, всего доброго, здравствуйте, милая моя, вы-то меня выслушаете, я уверен. Спасибо, и давайте без предисловий, просто сделайте вид, что вы понимаете, о чем я. Ну, как будто вы уже просмотрели краткое содержание, это непременное «в предыдущих сериях». Слушайте дальше.
У вас есть друзья, и тут с вами случается. Не важно, что… Например, вы смотрите на икону – даже не то чтобы икону, просто кусок картона с репродукцией, чуть больше А4, и покрыт этим… глянцем, так что блики и все это… И внезапно – внезапно! – понимаете, что Он смотрит на вас. Лично на вас. Не этот эффект «следящих глаз», и не изображение. А Он, сам, лично – смотрит лично на вас. Что вы будете делать?
Да ниоткуда я не знаю, я так, первое, что в голову пришло. Ах, угадал. Ну, тем хуже для вас. Что вы делали на следующий день? А через неделю? А через год? Молчите. Я сам скажу: через год вы сидите здесь, напротив меня, а только что сидели напротив этого пустомели, а потом перейдете к моему соседу справа, и если бы я не заговорил об этом, вы даже не вспомнили бы, что год назад на вас смотрели и видели вас, так, как не видел вас никто. И никогда не увидит. Вас заметили – вы это почувствовали впервые в вашей серой незаметной жизни, и вам казалось, что это перевернуло всю вашу жизнь, весь мир, вас саму – невероятно и необратимо. Но что вы сделали на следующий день?
Не отвечайте. Молчите. Здесь я говорю. Вы никому не сказали. А вскоре убедили себя, что ничего и не было. На всякий случай даже стали реже молиться. Убрали картонку с репродукцией в коробку с дорогими, но ненужными вещами. Потеряли при переезде. Все так и было. Не надо, мне не нужны ваши слова сейчас, я не поверю опровержениям, а в подтверждениях не нуждаюсь. Мне слишком знакомо… Да не плачьте вы. Я же вам ничего не сде…
Добрый вечер, меня зовут Ка, вот эта буква – просто эта буква, но вам не нужно, я не откликаюсь на имя, мне некогда. Вы уже все поняли, конечно, по вам видно, какая вы сообразительная, и вы косились на меня все пять минут на стуле слева, вы все слышали. Тем лучше, продолжаю без предисловий.
С вами случилось и вы пошли к друзьям. Нет никакой разницы, я решительно не согласен, дело не в предполагаемом атеизме моих друзей. Еще чего не хватало. Но дело не в этом. На меня с картонки не глядели. Не важно, что случилось именно со мной, я хочу показать, что это случается абсолютно со всеми, поголовно. Отлично сказано, кстати. «Это случилось». Ни убавить, ин прибавить. Вы ведь не можете рассказать о том, что видели. Стоит вам сказать друзьям… Стоит начать об этом рассказывать, как о чем-то важном, исключительно важном; стоит только начать говорить об этом как о величайшем открытии вашей жизни, о величайшем потрясении…
Ну вот, никого же не удивляет, что у писателей берут интервью о том, как они писали книгу, например? Актеров расспрашивают об их ролях. Недавно родившая женщина будет во всех подробностях обсуждать с подружками процесс, так сказать… Что, куда, кто, когда и как. Или вот секс. Парни тоже. На работе о бабах, на бабах о работе – это же никого не удивляет? Мать говорит о своем дитяти без умолку – никто не возражает. Ученый с удовольствием расскажет об исследованиях, об экспедициях. Путешественник покажет фотографии и путевые заметки. Это же нормально!
Это нормально говорить о том, что важно – вы согласны. Я ответил за вас, можете не трудиться. Я все равно не приму другого ответа. Потому что я прав!
И вот.
Представьте..
С вами случилось это. И вы пришли к друзьям. И рассказываете им. Один раз. Второй. К женщине. Или к мужчине. Вы пишете об этом пост, другой. Показываете зарисовки. Вам не верят. Вежливо так… Начинают избегать. А вы снова говорите об этом – куда деваться? Вам еще ни разу не сказали серьезно, по-настоящему: ты крут, мужик, или – бедняга, как же ты это перенес? – я тобой восхищаюсь – и как же ты теперь? – а ты? а они? а ты? – уже зажило? – ничего себе ты герой…
Ничего такого. Никто. Вежливые улыбки.
А вы настаиваете.
А они пугаются.
Кто-то избегает, кто-то уговаривает обратиться к врачу, кто-то начинает принюхиваться и подсовывать брошюры о вреде наркотиков.
И все реже и реже заходят в гости, зовут к себе... перестают писать комментарии.
И тут вы оказываетесь перед выбором, понимаете? До свидания. Добрый вечер. Это или они? Чудо или друзья? Друзья или чудо?
И знаете, что я вам скажу? Все выбирают друзей. Иначе в учебниках было бы написано совсем другое.
Да, конечно, передергиваю. Вот я уже, и еще кто-нибудь, наверное, тоже не выбрал друзей. И друзьями их называть, конечно, не стоит, какие же это друзья. Но понимаете, даже таких не остается. И уже страшно кому-то сказать, потому что… Понимаете? Вот и я говорю. Да неважно. Летающая тарелка. Прошлые жизни. Дверь в параллельный мир. Пришельцы из будущего. Маленькие пухленькие человечки с крылышками. Привидения. Русалки. Говорящая рыба. Фея драже. Неважно.
Приходится жить так, как будто ничего не случилось – иначе сами понимаете… Да? И что? А они? А вы?
.
.
.