но я, наверное, возьму с собой только Сета и Зигмунду Фрейду.
суббота, 18 декабря 2010
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
так хочется взять с собой их всех!
но я, наверное, возьму с собой только Сета и Зигмунду Фрейду.
но я, наверное, возьму с собой только Сета и Зигмунду Фрейду.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Киев,
у нас мэйлру показывает на следующую неделю в Киеве сплошной плюс и дождь.
а что он показывает у вас?
у нас мэйлру показывает на следующую неделю в Киеве сплошной плюс и дождь.
а что он показывает у вас?
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
нашел, нашел!
а теперь найти бы очки!
а теперь найти бы очки!
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
ыыыыыыыыы
Кел не заказывал новый тонер.
надо искать, куда же я упрятал распечатки, а то ведь как читать?
и попросить Лиса привезти мне немножко книжек для Киева, а то если кто захочет.
пойду всё поищу.
ведь надо как-то собираться!
Кел не заказывал новый тонер.
надо искать, куда же я упрятал распечатки, а то ведь как читать?
и попросить Лиса привезти мне немножко книжек для Киева, а то если кто захочет.
пойду всё поищу.
ведь надо как-то собираться!
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
вот жизнь!
только что купил себе билет в Калининград. на самолет. на 20 февраля. не выходя из дома. билет уже лежит в почте.
что творится, что творится...
только что купил себе билет в Калининград. на самолет. на 20 февраля. не выходя из дома. билет уже лежит в почте.
что творится, что творится...
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Заметки о половом диморфизме-3
По следам Гаутамы
Один человек, известный в нашем городе литератор и философ П., однажды пил пиво с нашей компанией.
И то ли из личной заинтересованности, то ли по доброте душевной предложил мне небольшой тест, который поможет с точностью определить мужчина я или женщина. Богатые возможности этого теста привлекли мое внимание и возбудили интерес. Давай, сказал я, давай твой всеобъемлющий и глубокопроницающий тест.
Мне ведь и самому было интересно получить окончательный и решительный ответ и покончить с сомнениями и противоречиями в моей мятущейся душе.
И тогда он задал мне такой вопрос. Представь, что ты знаешь абсолютную истину и правильный закон жизни. Что ты будешь с этим делать? Пойдешь ли проповедовать?
Я задумался. Я вспомнил все, что знаю об этом из истории и литературы. Бесперспективное дело, понял я. В лучшем случае, как тот Заратустра, вернусь в пещеру несолоно хлебавши. В худшем... Да и как вложишь свое знание в чужую голову?
- Нет, - сказал я литератору и философу П., - не пойду. Нет.
- Ага! - воздел он указательный палец. - Это женская позиция. А мужчина бы пошел. Потому что это мужская позиция.
Я вспомнил Лао Цзы на заставе, я вспомнил отрекшегося принца Гаутаму, которого долго уговаривали... Но мало ли, вдруг это те самые исключения, только подтверждающие правила? Я в душе тугодум. Пока я вел свой внутренний диалог, компания переключилась на другие темы, и я не стал уже встревать. После драки, как говорится, кулаками не машут: уел меня П., уел.
Дома я рассказал об этом разговоре моей подруге. Как она смеялась!
- Ты?! - воскликнула она. - Это ты-то не пойдешь проповедовать? А чем, по-твоему, ты занимаешься семь дней в неделю и двенадцать месяцев в году?
И я окинул мысленным взором свою жизнь...
Может быть, подумал я, и с Лао Цзы была та же история? И кто бы уговаривал Будду начать проповедь, если бы у него уже не было учеников?
Так и остался в тот раз невыясненным вопрос, кто же я на самом деле.
Зато я понял, что имею о себе самое неверное представление.
По следам Гаутамы
Один человек, известный в нашем городе литератор и философ П., однажды пил пиво с нашей компанией.
И то ли из личной заинтересованности, то ли по доброте душевной предложил мне небольшой тест, который поможет с точностью определить мужчина я или женщина. Богатые возможности этого теста привлекли мое внимание и возбудили интерес. Давай, сказал я, давай твой всеобъемлющий и глубокопроницающий тест.
Мне ведь и самому было интересно получить окончательный и решительный ответ и покончить с сомнениями и противоречиями в моей мятущейся душе.
И тогда он задал мне такой вопрос. Представь, что ты знаешь абсолютную истину и правильный закон жизни. Что ты будешь с этим делать? Пойдешь ли проповедовать?
Я задумался. Я вспомнил все, что знаю об этом из истории и литературы. Бесперспективное дело, понял я. В лучшем случае, как тот Заратустра, вернусь в пещеру несолоно хлебавши. В худшем... Да и как вложишь свое знание в чужую голову?
- Нет, - сказал я литератору и философу П., - не пойду. Нет.
- Ага! - воздел он указательный палец. - Это женская позиция. А мужчина бы пошел. Потому что это мужская позиция.
Я вспомнил Лао Цзы на заставе, я вспомнил отрекшегося принца Гаутаму, которого долго уговаривали... Но мало ли, вдруг это те самые исключения, только подтверждающие правила? Я в душе тугодум. Пока я вел свой внутренний диалог, компания переключилась на другие темы, и я не стал уже встревать. После драки, как говорится, кулаками не машут: уел меня П., уел.
Дома я рассказал об этом разговоре моей подруге. Как она смеялась!
- Ты?! - воскликнула она. - Это ты-то не пойдешь проповедовать? А чем, по-твоему, ты занимаешься семь дней в неделю и двенадцать месяцев в году?
И я окинул мысленным взором свою жизнь...
Может быть, подумал я, и с Лао Цзы была та же история? И кто бы уговаривал Будду начать проповедь, если бы у него уже не было учеников?
Так и остался в тот раз невыясненным вопрос, кто же я на самом деле.
Зато я понял, что имею о себе самое неверное представление.
пятница, 17 декабря 2010
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
левое запястье мое все еще хранит последние отголоски "Вальпараисо" от Лагуны.
да и правая тоже.
хороший, полный день.
да и правая тоже.
хороший, полный день.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
поле-поле, дорогое поле...
откликается на вчерашнюю работу вот так:
Ну и вот. Вина за СИТУАЦИЮ на жертве примерно такая же, как вина за взрыв АЭС на проживающем рядом пользователе электроэнергии. А вот зависящие от себя последствия – это да. Кстати, ответственность за ситуацию тоже лежит отнюдь не на жертве. Ситуация – это результат совокупных действий. Действия жертвы не принесли бы такого эффекта. А вот действия агрессора – могли. Следовательно, вина – и ответственность ЗА СИТУАЦИЮ!!! – на агрессоре.
Жертва несет ответственность за сохранение собственной жизни в ситуации пиздеца. По факту – кроме нее об этом некому позаботиться обычно. Но жертва НЕ ВИНОВАТА в том, что ей прилетело такое говно. Увернуться от него она не могла. Никак. И предусмотреть полет говна в свою сторону тоже.
...Отвечать за свои действия. Не отвечать за ситуацию. Кажется, все просто. А на деле – высшая математика вкупе с четырехмерным пилотажем.
(с) donovan_smiley из жж.
откликается на вчерашнюю работу вот так:
Ну и вот. Вина за СИТУАЦИЮ на жертве примерно такая же, как вина за взрыв АЭС на проживающем рядом пользователе электроэнергии. А вот зависящие от себя последствия – это да. Кстати, ответственность за ситуацию тоже лежит отнюдь не на жертве. Ситуация – это результат совокупных действий. Действия жертвы не принесли бы такого эффекта. А вот действия агрессора – могли. Следовательно, вина – и ответственность ЗА СИТУАЦИЮ!!! – на агрессоре.
Жертва несет ответственность за сохранение собственной жизни в ситуации пиздеца. По факту – кроме нее об этом некому позаботиться обычно. Но жертва НЕ ВИНОВАТА в том, что ей прилетело такое говно. Увернуться от него она не могла. Никак. И предусмотреть полет говна в свою сторону тоже.
...Отвечать за свои действия. Не отвечать за ситуацию. Кажется, все просто. А на деле – высшая математика вкупе с четырехмерным пилотажем.
(с) donovan_smiley из жж.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
поеду в гости.
потом вернусь и поеду с Келом.
в общем, здесь меня будет мало и вечером.
истории будут с понедельника дальше, наверное.
потом вернусь и поеду с Келом.
в общем, здесь меня будет мало и вечером.
истории будут с понедельника дальше, наверное.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Что я называю контейнированием?
В детском возрасте нам необходимо обнаружить, что есть значимые другие, особенно родители, которые способны справиться с тем, с чем мы в себе пока еще справиться не можем. К числу таких вещей относятся наш гнев, наша деструктивность и наша ненависть. Если наши родители не в состоянии обеспечить такое контейнирование, мы, вероятно, будем стараться найти его у других. Но если мы не найдем нужного нам контейнирования и у других, скорее всего, мы вырастем с убеждением, что в нас есть нечто такое, чего чересчур много для кого угодно.
Если ребенку не удалось найти у других адекватного и надежного контейнирования, его развитие может пойти по одному из следующих двух путей. Один состоит в том, что ребенок начинает выходить из-под контроля, и становится все труднее с ним справляться. Это бессознательный поиск прочного контейнирования, которое еще не было найдено, контейнирования, которого было бы наконец достаточно и которое смогло бы справиться с тем в ребенке, с чем пока никто, по-видимому, справиться не смог. Его, это контейнирование, все еще ищут у других. Винникотт считает, что такой ребенок все еще бессознательно надеется, что найдет то, что ему нужно. Другие последствия наблюдаются, когда ребенок начинает развивать ложную самость, поскольку у него1) возникло чувство, что он один должен нести ответственность за контейнирование того, с чем остальные, по-видимому, справиться не в состоянии. "Ложной самостью" я называю здесь ту маску для окружающих, которую иногда развивает неуверенный в себе ребенок и под которой он становится способным скрывать свои самые истинные мысли и чувства. При естественном ходе вещей его поведение бы ухудшилось, но он становится покладистым, стремится угодить, так что оказывается неестественно хорошим. Дети такого типа, по-видимому, потеряли надежду найти у других то, в чем они испытывают самую глубокую потребность.
Такой ребенок может начать бояться, что родители не выживут, если не защищать их постоянно от того в нем самом, что, по его ощущениям, будет для них чересчур. Тогда ребенок в своей душе "заботится" о родителях, которые только внешне будто-то бы заботятся о нем.
© O.В. Бермант-Полякова, 2009
полностью - здесь
В детском возрасте нам необходимо обнаружить, что есть значимые другие, особенно родители, которые способны справиться с тем, с чем мы в себе пока еще справиться не можем. К числу таких вещей относятся наш гнев, наша деструктивность и наша ненависть. Если наши родители не в состоянии обеспечить такое контейнирование, мы, вероятно, будем стараться найти его у других. Но если мы не найдем нужного нам контейнирования и у других, скорее всего, мы вырастем с убеждением, что в нас есть нечто такое, чего чересчур много для кого угодно.
Если ребенку не удалось найти у других адекватного и надежного контейнирования, его развитие может пойти по одному из следующих двух путей. Один состоит в том, что ребенок начинает выходить из-под контроля, и становится все труднее с ним справляться. Это бессознательный поиск прочного контейнирования, которое еще не было найдено, контейнирования, которого было бы наконец достаточно и которое смогло бы справиться с тем в ребенке, с чем пока никто, по-видимому, справиться не смог. Его, это контейнирование, все еще ищут у других. Винникотт считает, что такой ребенок все еще бессознательно надеется, что найдет то, что ему нужно. Другие последствия наблюдаются, когда ребенок начинает развивать ложную самость, поскольку у него1) возникло чувство, что он один должен нести ответственность за контейнирование того, с чем остальные, по-видимому, справиться не в состоянии. "Ложной самостью" я называю здесь ту маску для окружающих, которую иногда развивает неуверенный в себе ребенок и под которой он становится способным скрывать свои самые истинные мысли и чувства. При естественном ходе вещей его поведение бы ухудшилось, но он становится покладистым, стремится угодить, так что оказывается неестественно хорошим. Дети такого типа, по-видимому, потеряли надежду найти у других то, в чем они испытывают самую глубокую потребность.
Такой ребенок может начать бояться, что родители не выживут, если не защищать их постоянно от того в нем самом, что, по его ощущениям, будет для них чересчур. Тогда ребенок в своей душе "заботится" о родителях, которые только внешне будто-то бы заботятся о нем.
© O.В. Бермант-Полякова, 2009
полностью - здесь
четверг, 16 декабря 2010
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Заметки о половом диморфизме-2
А вот однажды собрались мы с Ганжой - такая у нее фамилия от природы - попить водки. Засели у меня дома, уютно расположились, запаслилсь закуской, разлили водку и стали ее пить. И, конечно, разговоры разговаривать!
Нашей стратегической ошибкой оказалось то, что были мы не одни. Был с нами... человек, в гендере своем неуверенный - ну вроде меня, только живет с родителями, сомневается, а проверить не может. А может и просто бигендер, но не знает, что такое возможно. Тогда ведь мало чего знали, если не в Москве тем более.
У меня с этим юношей - ну, раз он сам так о себе говорил - были чувства в начальной стадии. Нежные, но нерешительные. Но мы сближались, осторожно и романтично.
А тут мы с Ганжой водку пьем и песни горланим на всю кухню. И это бы еще ничего! Но ведь перед тем, как мы начали горланить песни, но уже после того, как выпили первую-вторую-третью, я пристал к Ганже с вопросом, терзавшим меня в то время денно и нощно. Старость на пороге, Ганжа, старость! А я еще своего счастья не нашел. Что делать?
Как же не пристать к Ганже с этим вопросом, если у нее мама - косметолог? Понятное дело, никак не получится не пристать. Я и не пытался. Я к ней часто с этим вопросом приставал, а уж после второй-третьей - практически обязательно. Хотя нам было и еще о чем поговорить, кроме масляных масок и состава магазинных кремов. Мы и о литературе говорил, и о политике, и о философии, и о психологии - о чем угодно мы с ней говорили, и о рыбалке даже!
Но ничто из этого не послужило мне оправданием.
А утром я усугубил.
Встаю я обычно рано. После водки так и вообще раньше всех. По утрам во мне много энергии даже несмотря на всю мою тяжелую жизнь. И сейчас, десять лет спустя, я все еще рано и с удовольствием просыпаюсь и начинаю жить новый день.
Рано встал и я в тот раз, и пошел на кухню готовить здоровый завтрак для пострадавших вместе со мной сотрапезников. Я и готовил-то нечто невыразимо простое, вроде яичницы или жареных мороженых овощей. Но и это меня не спасло.
Спустя недолгое время юноша прислонился к косяку и стал с задумчивой нежностью наблюдать за моей возней. И вскоре я услышал проникновенным голосом, с томной оттяжкой произнесенный вердикт:
-Со-олнце... Ты женщина!
Лопатка для жарки едва не выпала из моей дрогнувшей руки. Сказать по простому - я охренел. Медленно-медленно я повернулся к нему и осторожно спросил:
- Почему?
- Ты готовишь! - сияя безмятежной улыбкой сказал он.
- Ик... Лучшие повара - мужчины! - ухватился я за спасительную соломинку.
- Но ты готовишь так... с любовью! Как моя мама.
И пока я переваривал это неожиданное сходство с главным словом в нашей судьбе, прозвучал контрольный в голову:
- И вчера весь вечер ты разговаривал о косметике. С таким интересом! Мужчины так не говорят!
Мы конечно, не очень долго потом продолжали сближение, скорее по инерции. Я какое-то время пытался понять, что он имел в виду, но не справился. Ганжа, фыркнув, сообщила мне по секрету, что у ее знакомого гея в ванной на полочке косметики столько, сколько она в жизни не видела, даже учитывая маму-косметолога и собственную практику в салоне. Впрочем, что-то необратимо разрушилось в то утро, пока мы ели яичницу с жареными морожеными овощами.
Зато я...
Нет, не могу придумать, что я "зато".
Но готовить я и теперь люблю иногда.
А вот однажды собрались мы с Ганжой - такая у нее фамилия от природы - попить водки. Засели у меня дома, уютно расположились, запаслилсь закуской, разлили водку и стали ее пить. И, конечно, разговоры разговаривать!
Нашей стратегической ошибкой оказалось то, что были мы не одни. Был с нами... человек, в гендере своем неуверенный - ну вроде меня, только живет с родителями, сомневается, а проверить не может. А может и просто бигендер, но не знает, что такое возможно. Тогда ведь мало чего знали, если не в Москве тем более.
У меня с этим юношей - ну, раз он сам так о себе говорил - были чувства в начальной стадии. Нежные, но нерешительные. Но мы сближались, осторожно и романтично.
А тут мы с Ганжой водку пьем и песни горланим на всю кухню. И это бы еще ничего! Но ведь перед тем, как мы начали горланить песни, но уже после того, как выпили первую-вторую-третью, я пристал к Ганже с вопросом, терзавшим меня в то время денно и нощно. Старость на пороге, Ганжа, старость! А я еще своего счастья не нашел. Что делать?
Как же не пристать к Ганже с этим вопросом, если у нее мама - косметолог? Понятное дело, никак не получится не пристать. Я и не пытался. Я к ней часто с этим вопросом приставал, а уж после второй-третьей - практически обязательно. Хотя нам было и еще о чем поговорить, кроме масляных масок и состава магазинных кремов. Мы и о литературе говорил, и о политике, и о философии, и о психологии - о чем угодно мы с ней говорили, и о рыбалке даже!
Но ничто из этого не послужило мне оправданием.
А утром я усугубил.
Встаю я обычно рано. После водки так и вообще раньше всех. По утрам во мне много энергии даже несмотря на всю мою тяжелую жизнь. И сейчас, десять лет спустя, я все еще рано и с удовольствием просыпаюсь и начинаю жить новый день.
Рано встал и я в тот раз, и пошел на кухню готовить здоровый завтрак для пострадавших вместе со мной сотрапезников. Я и готовил-то нечто невыразимо простое, вроде яичницы или жареных мороженых овощей. Но и это меня не спасло.
Спустя недолгое время юноша прислонился к косяку и стал с задумчивой нежностью наблюдать за моей возней. И вскоре я услышал проникновенным голосом, с томной оттяжкой произнесенный вердикт:
-Со-олнце... Ты женщина!
Лопатка для жарки едва не выпала из моей дрогнувшей руки. Сказать по простому - я охренел. Медленно-медленно я повернулся к нему и осторожно спросил:
- Почему?
- Ты готовишь! - сияя безмятежной улыбкой сказал он.
- Ик... Лучшие повара - мужчины! - ухватился я за спасительную соломинку.
- Но ты готовишь так... с любовью! Как моя мама.
И пока я переваривал это неожиданное сходство с главным словом в нашей судьбе, прозвучал контрольный в голову:
- И вчера весь вечер ты разговаривал о косметике. С таким интересом! Мужчины так не говорят!
Мы конечно, не очень долго потом продолжали сближение, скорее по инерции. Я какое-то время пытался понять, что он имел в виду, но не справился. Ганжа, фыркнув, сообщила мне по секрету, что у ее знакомого гея в ванной на полочке косметики столько, сколько она в жизни не видела, даже учитывая маму-косметолога и собственную практику в салоне. Впрочем, что-то необратимо разрушилось в то утро, пока мы ели яичницу с жареными морожеными овощами.
Зато я...
Нет, не могу придумать, что я "зато".
Но готовить я и теперь люблю иногда.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Заметки о половом диморфизме
В каких только местах не искали эти самые половые признаки мои оппоненты!
На книжных полках и на кухне, в рюкзаке и в ванной комнате (дважды), в словах и поступках (постоянно). Готов поделиться своей личной коллекцией диалогов - Платон с Сократом могут удалиться на заслуженный отдых.
1.
Женщина, которая жила у меня в доме неделю по просьбе моей хорошей знакомой, вернее бы сказать - друга. Женщина приехала в гости, но в многонаселенной квартире моей знакомой не было возможности устроить гостью и ее ребенка с комфортом, я же обитал в двух комнатах, а сын - дело было летом - отдыхал у деда под Николаевом. И моя знакомая поросила приютить ее гостей, с тем что днем она будет их всячески развлекать, показывать город и кормить, а ночевать они будут у меня. Назову уже эту женщину Ольгой для краткости и продолжу рассказ. Моя знакомая, мой друг, предупредила ее о моих "странностях", и Ольга прибыла ко мне с сыном, чемоданом и готовностью уважить хозяина. Однако уже на следующий день ей стало трудно говорить со мной в мужском роде, потому что на полках стояли безделушки и фигурки, за стеклом в шкафу - фарфоровые чашечки и прочее всякое.
Стояли, каюсь. Они там всегда стояли, и этот порядок пережил не один переезд - пока, наконец, я не расстался со шкафами насовсем. Просто они стояли там всегда, их так поставила мама, они оставались на своих местах, даже когда ее не стало, даже когда шкафы претерпели несколько переездов. Не знаю, почему я их не убирал. Ну, они же там всегда стояли... Понимаете? Всегда.
- У мужчин так не стоит! - утверждала Ольга. - У тебя типично женский дом.
Впрочем, не все было так традиционно-женски. Я был тогда очень беден (я и сейчас не богат). Порой бывало совсем плохо. И когда выбор стоял между лампочкой, хлебом или пачкой сигарет, я выбирал хлеб. Или сигареты. Но никогда - лампочку. Время от времени лампочки мне дарили друзья. Чаще всего лампочки не было в ванной . Это же понятно: в комнатах мы живем, на кухне готовим и едим, по коридору ночью идем в туалет, а в туалете - читаем.
- Но как же в ванной без лампочки? - удивилась Ольга, собравшаяся что-то постирать для ребенка.
- А что такое? - удивился в ответ я.
- Но как же ты стираешь?
- Руками...
- Но ведь пятен не видно! - воскликнула она в ужасе.
- Так это же хорошо! - радостно закивал я головой.
Мы не договорились - ни про лампочку в ванной, ни про половые признаки на полках. Лампочку она принесла и вкрутила, а со мной, конечно, ничего поделать не могла.
В каких только местах не искали эти самые половые признаки мои оппоненты!
На книжных полках и на кухне, в рюкзаке и в ванной комнате (дважды), в словах и поступках (постоянно). Готов поделиться своей личной коллекцией диалогов - Платон с Сократом могут удалиться на заслуженный отдых.
1.
Женщина, которая жила у меня в доме неделю по просьбе моей хорошей знакомой, вернее бы сказать - друга. Женщина приехала в гости, но в многонаселенной квартире моей знакомой не было возможности устроить гостью и ее ребенка с комфортом, я же обитал в двух комнатах, а сын - дело было летом - отдыхал у деда под Николаевом. И моя знакомая поросила приютить ее гостей, с тем что днем она будет их всячески развлекать, показывать город и кормить, а ночевать они будут у меня. Назову уже эту женщину Ольгой для краткости и продолжу рассказ. Моя знакомая, мой друг, предупредила ее о моих "странностях", и Ольга прибыла ко мне с сыном, чемоданом и готовностью уважить хозяина. Однако уже на следующий день ей стало трудно говорить со мной в мужском роде, потому что на полках стояли безделушки и фигурки, за стеклом в шкафу - фарфоровые чашечки и прочее всякое.
Стояли, каюсь. Они там всегда стояли, и этот порядок пережил не один переезд - пока, наконец, я не расстался со шкафами насовсем. Просто они стояли там всегда, их так поставила мама, они оставались на своих местах, даже когда ее не стало, даже когда шкафы претерпели несколько переездов. Не знаю, почему я их не убирал. Ну, они же там всегда стояли... Понимаете? Всегда.
- У мужчин так не стоит! - утверждала Ольга. - У тебя типично женский дом.
Впрочем, не все было так традиционно-женски. Я был тогда очень беден (я и сейчас не богат). Порой бывало совсем плохо. И когда выбор стоял между лампочкой, хлебом или пачкой сигарет, я выбирал хлеб. Или сигареты. Но никогда - лампочку. Время от времени лампочки мне дарили друзья. Чаще всего лампочки не было в ванной . Это же понятно: в комнатах мы живем, на кухне готовим и едим, по коридору ночью идем в туалет, а в туалете - читаем.
- Но как же в ванной без лампочки? - удивилась Ольга, собравшаяся что-то постирать для ребенка.
- А что такое? - удивился в ответ я.
- Но как же ты стираешь?
- Руками...
- Но ведь пятен не видно! - воскликнула она в ужасе.
- Так это же хорошо! - радостно закивал я головой.
Мы не договорились - ни про лампочку в ванной, ни про половые признаки на полках. Лампочку она принесла и вкрутила, а со мной, конечно, ничего поделать не могла.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
сегодня здесь, завтра в жж - сообщаю, что:
Киев, ау!
26 декабря в 5-6 вечера точное время и подробности ближе к дате
я буду иметь честь читать стихи, а возможно и парочку историй
адрес - в личку желающим.
буду рад вас видеть и читать для вас.
Киев, ау!
26 декабря в 5-6 вечера точное время и подробности ближе к дате
я буду иметь честь читать стихи, а возможно и парочку историй
адрес - в личку желающим.
буду рад вас видеть и читать для вас.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Несколько лет я жил с моей подругой - той, что сказала "Как она права!". У нас на двоих было трое детей, мой, значит, и ее две девочки. Им тоже пришлось как-то обходиться с моими "странностями". Они тоже справились. Они смеялись - не надо мной, а над ситуацией. Смеялись вместе со мной. Этого, может быть, не хватало нам с сыном - слишком мы серьезные. Но невозможно не смеяться вместе с ребенком, узнавшим, что существует такое животное - "овцебык" и по созвучию составившим слово "отцемать". Произносящим это слово с нежностью и уважением, и тут же заливающимся хохотом. Да еще на два голоса! Вы только представьте себе веселых симпатичных девочек-близнецов, которые растут и хорошеют у вас на глазах, которые и плакали у вас на руках, и рассказывали секреты, и сердились на вас, и ругались с вами - и смеются вместе с вами. Они смеялись, они дразнились: "дядя Лена - тетя Лёша!"
Однажды уже сын-подросток сдержанно выразил свое изумление по какому-то поводу:
- Мать моя женщина!
- Не факт! - тут же ответила ему одна из сестриц-красавиц.
Смеялись все.
Им было трудно, я думаю. Нам всем было трудно. Но мы справились.
Однажды уже сын-подросток сдержанно выразил свое изумление по какому-то поводу:
- Мать моя женщина!
- Не факт! - тут же ответила ему одна из сестриц-красавиц.
Смеялись все.
Им было трудно, я думаю. Нам всем было трудно. Но мы справились.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
анекдот!
Когда умер Энштейн, Господь вызвал его на беседу. Назадавал кучу вопросов, после чего Энштейн тоже попросил ответа на один вопрос: как выглядит формула мироздания? Господь состроил гримасу, неохотно взял бумажку, что-то почеркал там и протянул листок Энштейну. Тот взглянул и воскликнул: «Господи, но тут же ошибка!». На что Господь, тяжко вздохнув, ответил: «Я знаю».
Когда умер Энштейн, Господь вызвал его на беседу. Назадавал кучу вопросов, после чего Энштейн тоже попросил ответа на один вопрос: как выглядит формула мироздания? Господь состроил гримасу, неохотно взял бумажку, что-то почеркал там и протянул листок Энштейну. Тот взглянул и воскликнул: «Господи, но тут же ошибка!». На что Господь, тяжко вздохнув, ответил: «Я знаю».
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
о да! я придумал лучший в мире подпись под аватаркой!
вот такой
я даже было уже начал его вставлять. но я понял, что тот, что у меня сейчас - тоже лучший в мире, но не такой громкий.
а у меня со вчерашнего болит голова.
я не пил.
метеозависимости кусок детектед.
вот такой
я даже было уже начал его вставлять. но я понял, что тот, что у меня сейчас - тоже лучший в мире, но не такой громкий.
а у меня со вчерашнего болит голова.
я не пил.
метеозависимости кусок детектед.
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Чувствовал ли я себя женщиной вокруг своего сына?
Матерью - да.
И сейчас я ему мать, это правда. Точно не отец, отец у него есть. Я смог быть ему матерью, может быть даже достаточно хорошей. И я очень рад этому, мне кажется, это было важно.
Впрочем, мир не очень это приветствовал. Однажды, после очередного поэтического сборища, мы пили пиво возле вокзала. Время было осеннее или весеннее - мы сидели за столиками на улице, уже стемнело, я начал прощаться.
- Да куда ты? - спросил меня один из присутствующих.
- Домой. У меня там сын, завтра делать с ним уроки утром, не хочу, чтобы болела голова.
- Вот и видно, что ты женщина. Мужчина бы остался пить пиво.
- Чего?
- Вот если не останешься, ты точно не мужчина.
- Ты хочешь сказать, что мужчина - это кому наплевать на своего ребенка?
Нет, я ушел, конечно. Попрощался и ушел.
Сейчас ума не приложу, как меня могли так сильно ранить слова уже изрядно пьяного, не близкого знакомого, к тому же известного своей склонностью к провокациям и наездам. Но тогда - не сейчас. Я был замученный потерей любимого, смертью матери, перестройкой, безработицей и одиноким материнством в этом бардаке человек. Да, забыл упомянуть трансгендерность - тоже сомнительное удовольствие.
Там же, за этими же столиками, в тот же вечер - когда я еще прощался - одна красивая девушка сказала: "Как он прав! Ты больше женщина, чем все женщины, вместе взятые". Не поверите, когда я пересказал этот эпизод своей подруге, она с восторгом откликнулась: "Как она права!"
Иногда я чувствовал себя волком между красных флажков, хотя физически мне никто не угрожал. Но это пахло небытием. Это была угроза уничтожения.
Я не просил сына обращаться ко мне в мужском роде. Но он слышал, как обращаются ко мне друзья, и спросил об этом. Я ответил, объяснил. И он стал говорить со мной так.
Я же сказал: мне повезло.
Матерью - да.
И сейчас я ему мать, это правда. Точно не отец, отец у него есть. Я смог быть ему матерью, может быть даже достаточно хорошей. И я очень рад этому, мне кажется, это было важно.
Впрочем, мир не очень это приветствовал. Однажды, после очередного поэтического сборища, мы пили пиво возле вокзала. Время было осеннее или весеннее - мы сидели за столиками на улице, уже стемнело, я начал прощаться.
- Да куда ты? - спросил меня один из присутствующих.
- Домой. У меня там сын, завтра делать с ним уроки утром, не хочу, чтобы болела голова.
- Вот и видно, что ты женщина. Мужчина бы остался пить пиво.
- Чего?
- Вот если не останешься, ты точно не мужчина.
- Ты хочешь сказать, что мужчина - это кому наплевать на своего ребенка?
Нет, я ушел, конечно. Попрощался и ушел.
Сейчас ума не приложу, как меня могли так сильно ранить слова уже изрядно пьяного, не близкого знакомого, к тому же известного своей склонностью к провокациям и наездам. Но тогда - не сейчас. Я был замученный потерей любимого, смертью матери, перестройкой, безработицей и одиноким материнством в этом бардаке человек. Да, забыл упомянуть трансгендерность - тоже сомнительное удовольствие.
Там же, за этими же столиками, в тот же вечер - когда я еще прощался - одна красивая девушка сказала: "Как он прав! Ты больше женщина, чем все женщины, вместе взятые". Не поверите, когда я пересказал этот эпизод своей подруге, она с восторгом откликнулась: "Как она права!"
Иногда я чувствовал себя волком между красных флажков, хотя физически мне никто не угрожал. Но это пахло небытием. Это была угроза уничтожения.
Я не просил сына обращаться ко мне в мужском роде. Но он слышал, как обращаются ко мне друзья, и спросил об этом. Я ответил, объяснил. И он стал говорить со мной так.
Я же сказал: мне повезло.
среда, 15 декабря 2010
22:35
Доступ к записи ограничен
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Commander Salamander. Пафос, романтика, цинизм
Вася и Алекс
С сыном мне повезло, это я точно знаю. Не каждому родителю так везет в подобной ситуации.
Во-первых, он очень недолго звал меня мамой. Он вообще парень сообразительный, и быстро заметил, что когда он маму зовет, то мама может быть занята и не сразу подходит или отзывается. А вот когда взрослые меня зовут, они никакую маму не зовут, они зовут по имени - и я сразу откликаюсь. Так что ребенок очень быстро стал звать меня по имени, хотя и отказался от этого ненадолго по настоянию дедушки и бабушки. Но к четырем-пяти годам он уже снова прочно звал меня по имени, и это значительно облегчило дело.
Не представляю, как бы мне пришлось выкручиваться, если бы не это.
Потому что предложить ребенку называть тебя одним именем вместо другого - это одно. А вот "папа" вместо "мамы" - это я не знаю. Быть "мамой" мне было тяжело и неприятно. Называть меня "папой" было бы тяжело и неприятно ему. Да он и не стал бы. Да и есть у него папа на самом деле.
Думаю, мы бы как-то справились. Но нам не пришлось. И на том спасибо.
Мне повезло. Ему, наверное, меньше.
Ему все-таки пришлось отвечать на вопросы приятелей, почему его мать ходит в берцах и с рюкзаком.
Он вообще был в невыигрышной позиции: его никто не спрашивал. У него была мать, которая в один не слишком прекрасный день решила, что больше не может называться женщиной, практически сошла с ума. Я не знаю, что было бы лучше для него - такая мать или никакая, то есть мертвая. Жить по-другому я не мог бы. Нет, не так. Жить по-другому я не мог.
И второй раз мне повезло, что ему в какой-то момент перестало нравиться его собственное имя, и он захотел имя, как у его лучшего друга. И когда я попросил его называть меня Алексом, он попросил меня называть его Васей. Думаете, мне сложно было это сделать? Легко!
Но Васей он стал не навсегда, пробовал и другие имена... Для него я по-прежнему Лекс, хотя в телефоне записан как "мама". Не знаю, как он говорит про меня, когда я не слышу - но это его дело, я полагаю.
Я не знаю, как ему было жить с таким родителем. Я старался, как мог, но этого, может быть, было недостаточно. Он замечательный. Мне действительно повезло с ним. Наверное, здесь можно было бы сказать, что я не заслуживаю такого сына. Но я не буду говорить вам заведомые глупости. Мы не заслуживаем своих детей, мы просто производим их на свет, как получится, и растим, как можем, и то же самое можно сказать про всю нашу жизнь. Как получится, как можем. По-другому не бывает.
Мне повезло.
С сыном мне повезло, это я точно знаю. Не каждому родителю так везет в подобной ситуации.
Во-первых, он очень недолго звал меня мамой. Он вообще парень сообразительный, и быстро заметил, что когда он маму зовет, то мама может быть занята и не сразу подходит или отзывается. А вот когда взрослые меня зовут, они никакую маму не зовут, они зовут по имени - и я сразу откликаюсь. Так что ребенок очень быстро стал звать меня по имени, хотя и отказался от этого ненадолго по настоянию дедушки и бабушки. Но к четырем-пяти годам он уже снова прочно звал меня по имени, и это значительно облегчило дело.
Не представляю, как бы мне пришлось выкручиваться, если бы не это.
Потому что предложить ребенку называть тебя одним именем вместо другого - это одно. А вот "папа" вместо "мамы" - это я не знаю. Быть "мамой" мне было тяжело и неприятно. Называть меня "папой" было бы тяжело и неприятно ему. Да он и не стал бы. Да и есть у него папа на самом деле.
Думаю, мы бы как-то справились. Но нам не пришлось. И на том спасибо.
Мне повезло. Ему, наверное, меньше.
Ему все-таки пришлось отвечать на вопросы приятелей, почему его мать ходит в берцах и с рюкзаком.
Он вообще был в невыигрышной позиции: его никто не спрашивал. У него была мать, которая в один не слишком прекрасный день решила, что больше не может называться женщиной, практически сошла с ума. Я не знаю, что было бы лучше для него - такая мать или никакая, то есть мертвая. Жить по-другому я не мог бы. Нет, не так. Жить по-другому я не мог.
И второй раз мне повезло, что ему в какой-то момент перестало нравиться его собственное имя, и он захотел имя, как у его лучшего друга. И когда я попросил его называть меня Алексом, он попросил меня называть его Васей. Думаете, мне сложно было это сделать? Легко!
Но Васей он стал не навсегда, пробовал и другие имена... Для него я по-прежнему Лекс, хотя в телефоне записан как "мама". Не знаю, как он говорит про меня, когда я не слышу - но это его дело, я полагаю.
Я не знаю, как ему было жить с таким родителем. Я старался, как мог, но этого, может быть, было недостаточно. Он замечательный. Мне действительно повезло с ним. Наверное, здесь можно было бы сказать, что я не заслуживаю такого сына. Но я не буду говорить вам заведомые глупости. Мы не заслуживаем своих детей, мы просто производим их на свет, как получится, и растим, как можем, и то же самое можно сказать про всю нашу жизнь. Как получится, как можем. По-другому не бывает.
Мне повезло.