у меня тут вокруг белой как раз сирени и нет. ну да ладно, зато листья все подходят. но только свежие. ых. где бы набрать белой сирени цветов? их можно спиртовать или сушить, ура.
Абуль был старший сын шушури племени агей и должен был стать шушури сам, когда отец его утратит крепость членов и ясность разума. Но отец его был еще очень крепок, а Аубль - очень молод. Случилось так, что однажды он погнал коров на водопой, а озеро его племени обезводело. Коровы кричали и тыкались губами в вязкий ил, но напиться не могли. Абуль погнал стадо к озеру племени эгей, с которым у агей была вражда. На озере девушки мыли одежду. Они стали бросать в Абуля илом и звать на помощь мужчин. Мужчины прибежали, прогнали Абуля и отняли у него половину стада. Когда Абуль вернулся домой, отец побил его. Абуль лежал ночью на циновке, смотрел на небо и не жалел о потерянных коровах, не жалел о побоях и гневе отца. Он жалел, что не видит острых сосцов и ясных глаз одной девушки-эгей, самой гибкой и меткой, которая попала илом ему в лицо.
Абуль был старший сын шушури и должен был стать шушури сам, когда отец его утратит крепость членов и ясность разума. - Шури-кто? - Шушури. Это у них так потомственный вождь называется. - У кого? - Тебе историю рассказывать или этнографическую справку составлять? - Я не могу слушать историю, которую не понимаю! - Ну и чего ты не поняла тут? - Что за шушури такой, я не поняла. - Совсем ничего не поняла? - Ну, поняла, что там как-то должность передается по наследству. Старшему сыну. - А больше я тебе ничего и не объяснил, да? Ты сама все поняла прекрасно. Есть такое племя, вождь у них есть, у вождя старший сын. - А как племя называется? - Ты его не знашь. - Ну где живет? - Понятия не имею. Это условная история. Будешь слушать или нет? - Так нечестно - рассказывать истории, в которых ничего непонятно! - Что тебе непонятно? - Где живет племя, как называется, чем занимается. - Иди нафиг, или слушай, как есть, и я постепенно расскажу, или давай сама придумай все про это племя, расскажи мне, а я потом расскажу про них историю. - Это твое племя, вот сам про них и придумывай! - Да мне оно совершенно не упало! Я и так историю знаю и расскажу, без имен, племен и их рогатого скота! - А! Так они разводят коров!
Вы отмечаетесь в комментариях, а я задаю вам 4 жутко интересующих меня вопроса. Вы берете эти 4 вопроса и копируете к себе вместе со вступительным текстом, обещая, в свою очередь, всем страждущим задать уже свои вопросы. моя способность проебывать флешмобы известна уже, в первую очередь мне самому. не хочу брать на себя обязательства, про которые знаю, что не выполню. первые трое - это я еще как-то потяну. люди добрые, вы поймите, дракону задать вопрос, особенно который его сильно интересует... во-первых, если что его сильно интересует - он терпеливо ждет, когда ему сами скажут, а если не скажут - значит, и не хотят говорить, не его дело. это сколько угодно может выглядеть как безразличие к окружающим, может быть, это оно и есть. но мне лично проще годами собирать осколочки информации, случайно оброненные, прикладывать их друг к другу, перепроверять... да, порой - годами, очень внимательно, не забывая и не теряя ничего. максимум возможного в смысле задавания вопросов - это наедине, почти шепотом, смущаясь и краснея, по уши в опасениях, не залез ли я куда нельзя. А еще вы можете задать вопросы мне, я на них с удовольствием отвечу.
вопросы от PaleFire и ответы1. Как ты относишься к дельным, но неуместным или несвоевременным советам, данным без запроса?
прежде всего, я не очень хорошо представляю себе дельный, но неуместный совет. дельный, но несвоевременный - это понятно, это всё по делу, но вот именно сейчас у меня фаза не принятия советов, а слития излишка эмоций. ну... эмоции будут аутоматично канализированы в сторону давшего совет, если я не успею себя затормозить. могу успеть, могу не успеть, это зависит от наличия ресурса и от того, насколько мне ценен советодавец. на ценного советодавца я готов тратить больше ресурса, даже когда его у самого мало. в другом случае - могу и нахуй послать. если ценный советодавец проделывает этот номер многократно, его ценность ставится под вопрос, увы. если совет дельный по сути, но форма его неуместна - например, он дается в директивной форме (не "здесь можно сделать то-то и то-то", а "сделай то-то и не майся дурью") - пизззздец. если сразу не убил, значит, советодавец мне ценен, только вот что-то на него затмение нашло, может, пройдет? советы без запроса (и без вопроса "я тут кое-что знаю, можно тебе про это рассказать?")... это что-то запредельное, по-моему. тут более-менее канает простое предоставление информации. но и то лучше сначала спросить, не хочу ли я получить информацию по теме.
в общем, всё это вертится вокруг границ, конечно. так вот, любой совет без запроса и без вопроса, в принципе - нарушение границ. грызь. чавк. но учитывая, что у премногих дорогих людей с границами такая же фигня, как у меня, я с разбегу не набрасываюсь. хотя очень и очень хочется.
2. С какого момента ты начал применять разные психологические советы и практики к себе?
первое осознанное - это еще в школе, после третьего и до восьмого класса точно, а точнее мне не вспомнить, вычитанное у Леви, кажется, что если ребенку постоянно что-то повторяют про него (например, вы моем случае, "тупица"), то это как есть натуральный гипноз и результаты предсказуемы. я стал тогда пытаться защитить себя от этого. потом помню, Лоранс Пэрну объяснила, что на девятом месяце практически все женщины начинают бояться смерти в родах, и мой личный страх не есть предчувствие, а нормальное явление, так положено. стало намного легче, да. а потом уже, вот когда Лису было чуть больше двух, я словил себя на безобразном поведении - и стал уже вполне осознанно строить отношения и стараться выправить то, что накосячено. это было про ребенка, конечно - но работать-то пришлось прежде всего с собой. а там пошло-поехало.
3. Кто, кроме значимых близких и значимых авторитетов, может крепко зацепить тебя за живое?
кто угодно. зависит от темы.
4. А какими темами?
да пожалуй всё, что касается моей состоятельности как личности. право на жииииизнь...
В терапии границы принципиально важны, именно потому что практически в основе всех проблем лежат нарушения границ (травмы, насилие, симбиозы, незавершенная сепарация, зависимости и многое другое). Время и место - это то, что создает рамку, купирует тревогу и восстанавливает границы клиента.То есть имеет терапевтический смысл. (с) romailo
о, как я щас пересрал. перепутал рязанский интенсив с рязанским психодраматическим интенсивом. а там и сроки оплаты другие, и суммы. шо, думаю, все поменяли втихую, а я теперь с кукишем и плакал мой оргвзнос, не вернут!
медленно-медленно вы-ды-хаю.
интересно, господа на алексеевской мне за перевод когда платить собираются? вроде на позапрошлой неделе обещали? пляди. я жрать хочу и учиться.
Но и после долго не мог успокоиться. Все возился, ворочался под одеялом. дальше- Мастер, мастер... - Видалем меня зовут. - Видаль, слушай... так ведь вот было поле, а стены не было. Только когда я сам ее построил... - Да. - И что, все люди так? - Ну... - протянул Видаль задумчиво. - Не все, наверное. Рутгер повозился еще под одеялами, почесал живот, щеку. - А почему все остальные, мастера наши, почему у тебя не научились? Раз так просто? - Просто ему... - Но ведь можно же? - Можно. Не просто, но можно. - Так почему они у тебя не учатся? - Ты почему стал учиться? - Мне надо. - Ну и вот. Кому надо. Кому не надо. Понял? - Понял. - Понятливый... Спи уже, - зевнул Видаль и повернулся на другой бок.
ух ты! Лис приехал помыться - воду отключили горячую у него - и только вот уехал, как отключили и у нас. но, судя по графику, это еще не ага. ждем и надеемся.
И сделал шаг вперед. И тут же исчез. дальшеВидаль рванулся было в Суматоху, вывалился на площади перед ратушей, но, даже не оглядевшись, чертыхнулся и одним махом прыгнул во льды. Рутгер там и стоял, перед ярангой, и трясся весь от холода, слезы на щеках уже стыли ледяными горошинами, руками он себя обхватил, съежился, но к яранге - ни шагу. Видаль сам зашипел от холода, схватил ученика в охапку - и домой, в Семиозерье, прямо к крыльцу. Напоенный горячим чаем, Рутгер перестал вздрагивать и тереть руки. Молчал, поглядывал на мастера угрюмо. - Ну говори, - буркнул усталый и злой Видаль, склонившись над третьей чашкой чая. - Вон еще варенья бери. И не молчи. - Ну... - сомневался еще Рутгер. - Ну... а что ты из меня дурака делал? Видаль даже отвечать не стал - не шутка, так вот напрыгаться между местами, без передышки и впопыхах. - Ты вот почему у яранги стоял, мерз - а обратно не пошел? - спросил Рутгера. - Я испугался. Я не понял, как это делается. - Но сделал. Потому что. А если бы я тебе сразу сказал, что никаких дверей не надо, иди куда хочешь - пошел бы? - Ну... нет. - Не поверил бы. А зато теперь, дорогой мой, ты там был, сам - это не забудется. С перепугу, может, сразу не вышло опять перейти, но это с перепугу. Твоя душа теперь знает, как это. Душа не забывает. Ты, главное, выбирай, куда ходить, чтобы, если сразу вернуться не получается... Чтобы можно было подождать. Чтобы ты от этого не умер. Понимаешь? Рутгер согласно мотнул головой. - Сам выбирай. Каждый день. И не отлынивай. А то душе оно вспомнится вдруг, да и уйдешь нечаянно куда... И не вернешься. И не найдет тебя никто. Так что лучше ты сам. Не жди, когда оно нагрянет. - Я понял, - сказал Рутгер. - С твоими-то замашками... - не смог сразу остановиться Видаль. - Вон лягух каких натворил! А хвост твой лисий! А вон стена какая! - Я понял, - тише и упрямее повторил Рутгер. - А со стеной теперь чего? Поперек дороги же. - Ну, что-что... Пойдешь да и построишь в стене ворота. Ты же для этого стену возвел. Вот так и выполнишь свое желание и ее предназначение. Правильно будет. - Угу, - сказал Рутгер. - А как я то место найду? - Так ты ж его видел. И стена какая - ты же нарочно, чтобы лучше представлять, поярче сделал. Вот как ее представишь, к ней и шагай. Заодно потренируешься. - Я понял. - Тьфу ты, - не выдержал Видаль. - Правду Хо говорит, молод я еще учеников заводить. Как же ты меня достал, понятливый такой, а?
- Начнем сначала, - сказал Видаль. - Пойдем в обратном направлении. Для того, чтобы построить дверь... Для того, чтобы у тебя была нужда построить дверь, должна быть стена. Двери проделывают в стенах. дальшеА если стен нет?.. - То и двери негде делать. Видаль пожевал губами. - Негде, правильно. Ты так говоришь - негде двери делать... как будто тебе непремено эти двери нужны. - А как же пройти? Видаль потер лицо руками. - Ты так говоришь, как будто тебе необходимо построить дверь. Ты хочешь проделать дверь или?.. - Но как я пройду, если не проделаю дверь? Видаль вздохнул. - В чем? - В стене. - А для чего нужна стена? - Чтобы проделать дверь. - И всё? - Ну... да. - То есть, стена тебе нужна, чтобы проделать в ней дверь? - Да! - А дверь тебе для чего? - Чтобы пройти! - в отчаянии выкрикнул Рутгер. - А если ты не можешь построить дверь, то и пройти не можешь? - Не могу! - А если нет стены, то ты не можешь построить дверь? - Не могу! - и осекся. И посмотрел на Видаля круглыми глазами. - Так стена же... Стены нет?
придумал, как я это выскажу. это будет такая сопроводиловка к текстам.
дорогие читатели! я знаю*, что вы сейчас проецируете примерно так: я вижу, что аффтар пишет клёво, значит и аффтар в этом уверен и уверен в том, что я это вижу! предлагаю сделать маааленький разворот в проецировании и проецировать примерно так: когда я вешаю в сеть свое произведение, я волнуюсь и переживаю, как там он им понравится? - значит, и аффтар волнуется и переживает! ну и логичненько так продолжить: мне приятно, когда на мои произведения откликаются - значит, и автору будет приятно. ____ *это моя проекция
#2 - Начнем с того, что... хм... как бы это сказать? Вот! Двери проделывают в стенах. Понимаешь, о чем я? Чтобы построить дверь, нужна стена. дальшеОни вышли на опушку леса, и поле - широкое, зеленое и золотое от солнца, расстилалось перед ними. Сделав еще несколько шагов, Видаль вдруг остановился. - Ты погоди. Я там... Ну, мне надо... я тут, рядом. Погоди минутку. Ну или иди вперед, я догоню. Он смущенно поморщился и торопливо повернул обратно. Кусты шелестели и потрескивали, пока он углублялся в сторону от дороги. Рутгер остался на краю поля один. Наморщив веснушчатый лоб, он деловито оглядел горизонт, отмерил, как ему на душу пришлось, подходящее расстояние и принялся за работу. Когда Видаль вышел из леса, поддергивая штаны и расправляя полы куртки, и поднял голову, озираясь в поисках ученика, только тихое слово сорвалось у него с губ, и вряд ли он решился бы повторить его при Ганне. Через все поле, сколько его видно, от края до края стояла стена. Высотой она была до неба, а шириной - ну, сколько видно, всё она. Рутгер поработал на славу: белоснежные, гладко обтесанные камни стены покрывал словно бы лепной узор, причудливые арабески сверкали позолотой. Ну, Видаль надеялся, что это позолота. Рутгер стоял перед творением души своей и с надеждой смотрел на учителя: годится такая? Отдышавшись, Видаль тихо спросил: - Что ж оно у тебя всё такое... большое выходит? И прихотливое. Вот это вот золото - оно зачем? Да вообще стена эта - зачем? Ну и... попроще что, нельзя было? - Никак, - вздохнул Рутгер. - Я пытался простую увидеть, а никак. Пришлось придумывать поярче, чтобы в голове держалось. - Ага, ага... Банк тебе грабить, пожалуй, и точно незачем. А большая такая почему? - Ну как почему? - серьезно удивился Рутгер и обстоятельно пояснил: - Чтобы не обойти и не перелезть. Видаль моргнул. - А зачем надо... чтобы не обойти? - Так если можно обойти, то зачем дверь нужна? Зачем дверь, если просто перелезть можно? Ты же сказал, чтобы дверь - нужна стена. Что ты придираешься? Вот я сделал стену - учи теперь.