Тридать патронов и продолжение Калашников на дне
Д. читал мне вслух, мы смеялись, а потом он дошел вот до этого места:

"Значит, начали думать: взяли таблицу отливов и приливов, солёности воды, карту течений, прикинули парусность автомата и его возможные траектории погружения и рассчитали примерный квадрат, в котором он может лежать. А вы как думали? У стратегов ко всему подход стратегический!
Квадрат получился очень внушительный, доложу я вам. Поэтому, для поиска автомата решено было собрать схему по его поиску: видеокамеру с фонарём, телевизор и, соответственно, лебёдку с двумя блоками. Для доставания – магнит".

И тут я понял, что эти два абзаца - портрет Д. как он есть, практически один в один.
Так и хожу весь вечер под впечатлением.

---

hloflo.livejournal.com/847106.html?thread=42692...
Там у Хло игра, в моей ветке девять моих фотографий (за три года этих) и - по условиям игры - комментарии незнакомцев на тему
- амплуа, которое естественно включает в себя все 9 фотообразов?
- почувствуйте, в каких декорациях этот человек выглядит органично?
Не так чтобы совсем неожиданно. Но еще не привык.

---

Лекция
2015_09_26 Д.А. Леонтьев. Жизнь с вариантами и без.mp3
Сокровище!
Пока доступно - слушать, слушать.

@темы: головология, передай добро по кругу

---

"Звонок покойнику", Джон Ле Карре

В двадцатые годы, закончив свою заурядную школу и войдя своей тяжелой поступью в сумрачные стены такого же заурядного оксфордского колледжа, он мечтал добиться стипендии, чтобы посвятить себя изучению малоизвестных немецких поэтов семнадцатого века. Но наставник, хорошо знавший Смайли, с присущей ему мудростью оградил его от славы, которая, вне всякого сомнения, его ожидала. Одним прекрасным июльским утром 1928 года Смайли, краснея и теряясь, предстал перед Высшим советом центра научных исследований в заморских странах – организации, о которой он почему-то никогда не слыхал. Джебеде, его наставник, говорил об этой встрече в удивительно туманных выражениях. «Почему бы тебе не попробовать, Смайли? Эти люди, может быть, тебя примут, и к тому же они достаточно мало платят, так что можешь быть уверен, что твои сотрудники окажутся приятными людьми». Но Смайли колебался и не скрывал этого. Его беспокоило, что всегда точный Джебеде в этот раз был таким уклончивым. Без особого желания он согласился встретиться с «таинственными людьми» Джебеде, перед тем как дать ответ колледжу Олл Соулз.

Его не представили членам совета, но половину их он знал в лицо. Там был Филдинг из Кембриджа, признанный авторитет в истории средних веков Франции, Спарк из школы восточных языков и Стид-Эспри, ужинавший за преподавательским столом в тот вечер, когда Джебеде пригласил Смайли. Он должен был признать, что был поражен. Тот факт, что Филдинг покинул свой дом, не говоря уже о Кембридже, был сам по себе чудом.

Впоследствии Смайли всегда вспоминал об этой встрече, как о своеобразной тайне за семью печатями: это была продуманная цепь откровений, каждое из которых освещало новую часть загадочного целого. Наконец Стид-Эспри, который, по-видимому, был председателем совета, раскрыл все карты, и истина предстала во всей своей ослепительной наготе. Ему предлагали место в учреждении, которое Стид-Эспри, не найдя лучшего слова, назвал, краснея, секретной службой.

Смайли попросил время на размышление. Ему дали неделю. О жалованьи речи не было.

Этим вечером он остался в Лондоне, остановился в неплохом отеле и отправился в театр. В его голове не было никаких мыслей, и это его беспокоило. Он прекрасно знал, что примет предложение и что сразу мог дать положительный ответ. Единственным, что помешало это сделать, была инстинктивная осторожность и еще, может быть, вполне понятное желание набить себе цену перед Филдингом.

Как только он дал согласие, началась подготовка: тайные загородные дома, засекреченные инструкторы, постоянные переезды и все приближающаяся заманчивая перспектива работать совершенно самостоятельно.

Его первое задание было относительно приятным: два года работы в провинциальном немецком университете в качестве «энглишер доцент», лекции о Китсе[1] и каникулы в охотничьих клубах в компании серьезных и торжественно-смущенных немецких студентов. Он мысленно выделял для себя тех, кто мог бы быть полезным, и перед каждым выпуском, отъезжающим в Англию, тайно отправлял свои рекомендации анонимному адресату в Бонн. За эти два года он так и не узнал, были они учтены или нет. Он не мог узнать, связались ли с его кандидатами, у него даже не было сведений о том, доходили ли вообще его послания до места назначения; приезжая в Англию, он не имел никаких контактов со своим ведомством.

Выполняя это задание, он испытывал противоречивые чувства. Для него представляло интерес беспристрастно выявлять в человеке черты «потенциального агента», с помощью неуловимых тестов изучать характеры и поведение кандидатов, чтобы получить представление об их качествах. Это занятие полностью обесчеловечивало его; здесь он выступал в роли хладнокровного наемника, занимающегося этим ради собственного удовольствия.

Однако он с грустью замечал, что естественные радости понемногу отмирают в нем. Он всегда был довольно сдержанным, а теперь особенно опасался поддаться искушению дружбы и товарищеской привязанности; он тщательно скрывал в себе малейшие проявления человеческих слабостей. Благодаря своему интеллекту он смог заставить себя наблюдать за людьми с беспристрастностью врача и, не будучи бессмертным и непогрешимым, ненавидел двусмысленность существования и опасался ее.

Но Смайли был сентиментален, и продолжительное изгнание удваивало его глубокую любовь к Англии. Он предавался ностальгическим воспоминаниям об Оксфорде, его красоте, его рациональной небрежности, расчетливой медлительности и завершенности его суждений. Он мечтал об осеннем отпуске в Хартленд Кэй, открытом всем ветрам, о продолжительных прогулках меж крутых скал Корнуолла и о том, как он подставлял бы свое усталое лицо свежему бризу. Такой была иная, скрытая жизнь Смайли, и он возненавидел похабное вторжение новой Германии в мир, громкие шествия студентов в военной форме с искаженными наглыми лицами, их мировоззрение, подобное мировоззрению уличных торговок. Его также раздражало то, как на факультете изуродовали его любимую немецкую литературу. А потом была ночь, ужасная зимняя ночь 1937 года, когда Смайли, стоя у окна, видел большой огонь во дворе университета; сотни ликующих студентов окружили костер, и танцующие блики пламени отражались на их потных лицах. Они бросали в этот языческий костер сотни книг. Смайли знал, что это были за книги: Томас Манн, Гейне, Лессинг… И Смайли, прикрывая рукой огонек сигареты, наблюдал за происходящим. Его сердце наполнялось ненавистью, но разум его торжествовал – он знал своего врага.

В 1939 году он находился в Швеции в качестве торгового представителя известной торговой фирмы, производившей оружие малого калибра; для большей безопасности его контракт с фирмой был подписан задним числом. Кроме того, он открыл в себе талант перевоплощения и пошел в этом намного дальше простого изменения прически и наклеивания фальшивых усиков, что значительно облегчило ему жизнь. Смайли играл эту роль в течение четырех лет, курсируя взад-вперед между Швейцарией, Германией и Швецией. Он никогда бы не поверил, что человек может так долго жить в тревоге. Следствием этого явилось то, что левый глаз начал подергиваться, и этот нервный тик преследовал его пятнадцать лет. Постоянное беспокойство оставило глубокие отметины на его лице. Он понял, что значит ежедневно недосыпать, никогда не расслабляться, и днем и ночью слышать ускоренное биение своего сердца, познать одиночество и острую жалость к себе, сильное безрассудное желание обладать женщиной, выпить, заняться тяжелой физической работой, принять наркотик только для того, чтобы снять сильнейшее нервное напряжение.

Такими были условия, в которых он постигал ремесло коммерсанта и выполнял работу шпиона.

Со временем агентурная сеть росла, другие страны постарались восполнить недостаток своей прозорливости. В 1943 году его отозвали. Через полтора месяца он стал просить, чтобы ему разрешили поехать снова, но ответа не последовало. «Для вас это уже кончено, – сказал Стид-Эспри. – Вербуйте новых агентов, берите отпуск, женитесь, занимайтесь чем угодно. Проводите время в свое удовольствие».

---

Получается, что три субботы я не работал с М. То есть, всего будет четыре недели в свободном полете.
С одной стороны, я наслаждался покоем (не считая тех случаев, когда триггеры как прыгнут! как дикие обезьяны из лесов Бразилии). На этом фоне попытка вернуться к сортировке информации внезапно принесла массу спецэффектов, я даже не представлял себе, насколько велико обычно мое напряжение, а тут оно вернулось на фоне некоторой расслабленности, и в общем полная жесть. Когда после перерыва и отдыха взялся читать и разбирать по темам записи сессий, я даже не хочу говорить, как на меня это подействовало. Зато мне пришла в голову трезвая мысль попробовать по-другому.
С другой стороны, мое бесконечное любопытство, назовем это так... Как говорили в детстве, и Д. напомнил мне это емкое выражение, ебанутым нет покоя. Так что я уже весь в нетерпении и мечтаю о субботе, как о манне небесной. И каждый день придумываю десять вопросов, которые мне интересны в первую очередь. Зона канала? Парана? Парагвай? Монета? Капитан? О, а может про масонов поинтересоваться? Или про разведку какую-нибудь конкретную? Или про стадион? Мусоровоз? "Венеция"? Форт Сильва Пальма?
Нет покоя ебанутым, нет и не будет.
Пока, по крайней мере.

---

Однажды молодой католический священник с удивлением спросил ее: "А кто вам обещал, что вы будете счастливы?"
Когда я вспоминаю об этом, мне намного легче живется.
В самом деле, никто не обещал.
Тем драгоценнее мгновения и часы и дни, которые я могу чувствовать как счастливые.
Несчастье - некоторая данность этого мира. Это неприятно, но фигли тут поделаешь. Это приходилось, приходится и придется еще переживать по мере поступления. Счастье приходится создавать вручную. А также счастье дарят близкие. Это дает надежду? Нет, но это защищает от отчаяния. И помогает собирать мужество, чтобы продолжать этот путь.

---

Амазонка, конечно, не Парана, но разницы там той. А снимают в основном про Амазонку.
Все увидел, что видел. Не противоречит.

---

С утра сегодня я внезапно посетил занятие по аква-аэробике, а потом еще немножко посидел на тренажерах.
Сейчас буквально ушами слышу, как мои мышцы между собой мстительно шепчутся: "Он думает, он один такой резкий. Ну, гад, сегодня утром он нас удивил - завтра утром мы его удивим".
Готовлюсь, собираюсь с духом.

---

Под лунное затмение хорошо спалось, однако... рано, мощно, сытно.

---

Низапне так между делом от безысходности излил яду почти три тыщи про Дока, в дополнение к мыслям по другому тексту.
Все-таки прикольно интересно и поучительно сочинять и реконструировать что-то подобное тому, что могло быть - и как отчетливо видна разница, и оно не смешивается и не путается. "Вот здесь я не знаю, а знал бы - не показывал бы все равно, поэтому... ну, вот это будет символизировать вот то, а еще персонаж может заниматься вот тем и вот этим, и добавим еще вот эдакого для полноты картины".
И насколько же оно отличается от ахтыжебаныйтынахуйахтыжпиздецкакойдаэтоточносамоеоно того, что ударяет прямо в солнечное сплетение, проходит ознобом по коже и стягивает кожу между лопатками суровой ниткой.

---

Все никак не могу освоиться с тем, что не еду сегодня куда обычно по субботам.
Вчера все порывался заказать такси на утро. Сегодня все смотрю на часы и переживаю, такси не заказано, а вдруг понадобится, придумываю, как все это быстро устроить.
Сам-то, главное, так и не заболел. Ни туда ни сюда.

---

Langguth - Hidden terrors

Дж. Лэнггут

с.98
"Находясь в Кито, он подслушивал телефонные разговоры дипломатов, подкупал местных государственных служащих и распространял ложные сообщения через эквадорскую прессу".
"Наибольшее беспокойство вызывало проводимое бразильским конгрессом расследование вмешательства ЦРУ в ход выборов 1962 года через такие организации, как ИБАД и АДЕП. ЦРУ истратило на это 20 миллионов долларов, и поэтому все в американском посольстве, начиная с Линкольна Гордона и кончая дипломатами самого низкого ранга были озабочены возможностью обнародования компрометирующих документов.
Скандал был бы неминуем, если бы не следующие три обстоятельства: 1) пять из девяти членов комиссии по расследованию сами получали деньги от ЦРУ; 2)три причастных к этому банка (...) отказались назвать иностранный источник валютных поступлений на счета ИБАД и АДЕП; 3) президент Гулларт (и это было самое важное) все еще надеялся найти общий язык с Вашингтоном, поэтому позаботился о том, чтобы окончательный доклад комиссии был соответствующим образом препарирован.
с.107
"Затем следовал последний вопрос, устранявший всякие сомнения относительно того, какую сторону намерены поддерживать Соединенные Штаты. Вопрос был сформулирован следующим образом: "Нужно ли будет США производить широкие поставки военного снаряжения для обеспечения военного переворота?"
с.108
Пропасть между публичными заявлениями Вашингтона и его практическими действиями уже давно приводила латиноамериканских политиков в замешательство. Ромуло Бетанкур в Венесуэле как-то попытался убедить Че Гевару, что у Соедненных Штатов - два лица. Одно выражает репрессивные и империалистические устремления, а другое - дружеское расположение и преданность социальной справедливости. "Нет, - сказал тогда Че Гевара, - у Америки лишь одно лицо".
с.112
"Генерал О'Мира напомнил конгрессменам о событиях, происшедших в Латинской Америке после вступления в должность президента Кеннеди. "В девяти странах, - сказал он, - военные хунты свергли избранные правительства". (1964)
с.193
Фернандо было трудно свыкнуться с мыслью, что пытавшие его люди - не какие-то монстры, а самые обыкновенные бразильцы. У многих были длинныеволосы (по моде). По вечерам они, наверное, ходили в те же бары и рестораны, куда нередко захаживал и он. Кое-кто даже приходил к нему в камеру, чтобы поделиться последней ссорой с любовницей.
с.194
"Ублюдок! Недоносок!" - набрасывался на него тюремщик с перекошенным от ненависти лицом. Вдруг кто-то кричал: "Доктор Пауло! К телефону!" Человек проходил в другой конец камеры, брал трубку, и лицо его тут же преображалось. Он улыбался, поправлял прическу и начинал что-то ворковать.
Не мог убедить себя Фернандо и в том, что что люди, прикреплявшие провода к его половым органам, были извращенцами. Судя по всему, они применяли эти пытки лишь потому, что они были наиболее эффективными.
с.196
Звали этого офицера Массини. "Я занимаюсь этим, потому что это моя профессия. Если победит революция, я к вашим услугам. Буду пытать, кого скажете".
...они считали, что никогда не смогут проделать над другими то, что проделывали над ними. Один морской капитан, пытавший Фернандо, усмотрел в этом разницу в характерах. "Я могу пытать других, - дразнил он Фернандо, - а ты нет. Если социалисты и придут когда-нибудь к власти, я буду спокоен, потому что ты трус и не посмеешь меня пытать".
214
Комната походила на офицерскую столовую. За каждым столом сидело по шесть человек. Всего, прикинул Мурило, там было человек 80. Все были в военной форме, сухопутных войск и ВВС. Все были молоды: лейтенанты и сержанты.
В глубине зала была сцена, и от этого помещение смахивало на кабаре. Впечатление это еще более усиливалось оттого, что там был установлен микрофон, которым лейтенант Айлтон весьма умело пользовался. С полной уверенность. в своей правоте он объяснял что-то собравшимся в зале, и казалось, что этого человека просто нельзя было ненавидеть.
...
"... лишь немногое из того, что говорил Айлтон. "Ведите себя с ними так, словно они наши друзья. Пусть им кажется, что мы на их стороне".
...
Пока Айлтон не переходил к следующей пытке, на заключенном демонстрировался описываемый в данный момент прием. ...Самой любимой пыткой Айлтона был, видимо, "насест для попугая", и он с удовольствием объяснял слушателям ее преимущества. "Она начинает действовать, - говорил он, когда заключенный уже не может держать шею прямо. Если голова у него начинает запрокидываться, значит, ему уже больно".
...
Затем он начал зачитывать цифры: напряжение и продолжительность допустимого воздействия на организм чловека. Мурило, все еще стоявший на консервных банках (ноги у него были уже все в крови), пытался запомнить цифры, но боль была теперь такой острой, что ни о чем другом он уже думать не мог.
...
Занятия продолжалиь уже 40 минут, и все это время, пока Айлтон давал пояснения, заключенных непрерывно пытали.
...
Маурисио, не в силах больше терпеть, всем телом рухнул со сцены на чей-то стол. Это вызвало злорадный смех. Военные стали сталкивать его со стола, бить и пинать ногами.
Мурило, несколько отправившийся от боли, с удивлением отметил про себя, что все эти люди, эти 80 человек, смеялись на протяжении всей лекции. Конечно, не так громко, как в тот момент, когда Маурисио свалился со сцены на стол, но все же смеялись. Смеялись откровенно, не стесняясь.
...
Мурило хотел запомнить всех...

с.220
Эти и подобные истории дискредитировали американские спецслужбы. Этим, однако, все не исчерпывалось, хотя широкая общественность пока ничего не знала о том, что создавались специальные лагеря, где отрабатывались приемы применения пыток.
...
Все это привело к тому, что в 1969 году Управление общественной безопасности столкнулось с целым рядом серьезных проблем. Его связи с ЦРУ, причастность к войне во Вьетнаме, схожесть поступающих из разных уголков мира сообщений о применении пыток наносили политический урон программе полицейской консультативной помощи. И что еще хуже, повстанческое движение (особенно в Латинской Америке), судя по всему, ширилось.
...
с.238
Именнов этот период "станции" ЦРУ во всех странах южной оконечности Латинской Америки заметно расширили сотрудничество между собой. Отдел Западного полушария ЦРУбыл их активным координационным центорм. В 1964 году, когда финансовое управление ЦРУ в Вашингтоне не смогло собрать достатоочную сумму в чилийских эскудо на финансирование предвыборной кампании против Сальвадора Альенде, этот отдел создал региональные скупочные конторы в Буэнос-Айресе, Рио-де-Жанейро, Лиме и Монтевидео.
с.245
"Но одно было для него бесспорным: поступление новых, более совершенных и изощренных орудий пыток было непосредственно связано с именем старшего американского полицейского советника".


Мне: отсмотреть homovivo.diary.ru/p199960759.htm и выбрать данные про французских наставников.

@темы: реконструкция, el Girasol

---

У меня есть сортировка информации, собирание материалов для текста и кое-что о Доке.
Посмотрим, что я смогу сделать сегодня.
Экзамены все сдал, кроме заключительного квалификационного, но он только с 6 октября. И это будет не общая психология, это психологическое консультирование.

---

Непременно, непременно.
В нашем коллективе стало хорошей традицией...
inpsycho.ru/seminars/4395.html

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

И заболел вслед за Д.
Говорят, вирус нынче противный ходит.
Но у нас есть гирель.
Но на этой неделе я по-любому не работник.
И планы на викенд осыпаются палой листвой.
Ни сессии с М., ни работы группы не будет.
Я ли не бедный зайчик?

---

Mouchoir de Monsieur
ДА

Любитель лаванды, да.

---

Современное отношение к конфликтам можно сформулировать в нескольких простых тезисах:
Конфликт — это нормально.
Конфликт это необязательно плохо.
Конфликт —►изменение —► адаптация—►выживание
конфликт — это может быть хорошо.
конфликт — это то, с чем можно работать.

Основные изменения в парадигме исследования конфликтов, оказавшие влия­ние на отношение к конфликтам и практику работы с ними, могут быть сформулиро­ваны в нескольких простых тезисах:

1. Конфликт — это распространенная черта социальных систем, он неизбежен и неотвратим, а потому должен рассматриваться как естественный фрагмент человеческой жизни. Конфликт должен быть принят как одна из форм нор­мального человеческого взаимодействия. Хотя конфликт, возможно, и не луч­шая форма человеческого взаимодействия, мы должны перестать воспринимать его как какую-то патологию или аномалию. Конфликт — это нормально.

2. Конфликт не всегда и не обязательно приводит к разрушениям. Напротив, это один из главных процессов, служащих сохранению целого При опреде­ленных условиях даже открытые конфликты могут способствовать сохранению жизнеспособности и устойчивости социального целого. Конфликт не следует принимать как однозначно деструктивное явление и так же одно­значно оценивать Современное понимание конфликтов предполагает, чтоконфликт — это необязательно плохо.

3. Конфликт содержит в себе потенциальные позитивные возможности. Общая идея положительного эффекта конфликтов сводится к следующему: «Про­дуктивность конфронтации проистекает из того факта, что конфликт ведет к изменению, изменение ведет к адаптации, адаптация ведет к выживанию» (Goddard, 1986, р. 8).

Конфликт —►изменение —► адаптация—►выживание

Если мы перестанем воспринимать конфликт как угрозу и начнем относиться к нему как к сигналу, говорящему о том, что надо что-то изменить, мы займем более конструктивную позицию. Ценность конфликтов в том, что они пре­дотвращают окостенение системы, открывают дорогу инновациям. Конф­ликт — это стимул к изменениям, это вызов, требующий творческой реак­ции.

Идеи о позитивных функциях конфликта нашли свое наиболее полное разви­тие в работе американского социолога Л. Козера. Сигнальная функция конф­ликта, о которой речь шла выше, не единственный пример его позитивный возможностей. Даже само конфликтное взаимодействие может быть полез1-ным для его участников. Как пишет Козер, «социально контролируемый кон­фликт "разряжает атмосферу" между его участниками и делает возможный возобновление их отношений» (Coser, 1968, р. 42); «обеспечивая свободный выход чувствам вражды, конфликты служат поддержанию взаимоотношений» (р. 47-48). В китайском языке иероглиф «кризис», «конфликт» образован сочетанием двух иероглифов. Один из них означает «риск», «опасность», а другой — «благоприятная возможность». В конфликте, бесспорно, есть риск разрушения отношений, опасность непреодоления кризиса, но есть также и благо­приятная возможность выхода на новый уровень отношений, конструктивно­го преодоления кризиса и обретения новых жизненных возможностей. В кон­фликте потенциально заложено мощное конструктивное начало, а значитконфликт — это может быть хорошо.

4. Конфликт может быть управляем, причем управляем таким образом, что его негативные, деструктивные последствия могут быть минимизированы или элиминированы, а конструктивные возможности усилены. Это означает, что конфликт — это то, с чем можно работать. И в наше вре­мя работа с конфликтом осознается как общий социальный и личный интерес.
ПСИХОЛОГИЯ КОНФЛИКТА_Гришина

@темы: головология